Артём усмехнулся и прикрыл дверь в ванную комнату. Рискуют, конечно — а ну как его опять «накроет» и вытащит куда-нибудь? Но ведь не ходить же здесь, постоянно держась за руки! Ладно, чуть что — позовёт их. Что бы это ни было, на вид вполне настоящее. Там, внизу, где гости могли заплатить за комнату, никого не было — просто ключи висели на гвоздях, вбитых в деревянную стену. У Мари ещё оставалось несколько серебряных монет — оставила одну на стойке. Условность или нет — вдруг и здесь объявятся другие люди? Пока что всё выглядело декорациями, но очень достоверными. Артём пытался вспомнить, в каком из вестернов видел подобное, но все они пока что слились в условный, типовой, можно сказать, образ. И песня вертелась в голове. Точнее, музыкальная тема из «Хороший, плохой, злой». Артём усилием мысли прогнал тему. Явно есть некоторая закономерность: играет или вспоминает музыку — и потом случается этот перенос.

— Ортем? — позвала Миранда. — Мы закончили. Не хочешь посетить?

— Первое правило путешественника, — пробормотал Артём, вновь отворяя двери в ванную. Дамы и умыться успели. Не боятся, что в здешней воде…

— Нормальная вода, — Мари помахала детектором. — Ничего опасного. Пить её я не стала бы, надо вначале обеззаразить, на всякий случай. Но ничего опасного. Да, и что за первое правило?

— Не забудь посетить туалет перед тем, как отправиться в путь, — пояснил Артём и Мари с Мирандой рассмеялись.

— Не будем смущать, — Мари закрыла дверь. — Зови, если что.

«Туалет типа сортир», вспомнил Артём, и сам едва не расхохотался. Ладно. Что характерно, никакого запаха. И звука — куда всё девается? Даже если бы падало с большой высоты, всё равно был бы звук. Ладно, шут с ним со всем, не до этого сейчас.

Мари вошла внутрь, едва он отпер дверь.

— Простите, но мне ужасно любопытно, — пояснила она. — Знаю, что глупо, можете смеяться. Почему нет звука? И запаха? Ну не может же не быть запаха! Ну-ка…

Она взялась ладонями за сиденье — стульчак — и он неожиданно легко снялся. А под ним — нечто, похожее на таз. На вид — почти идеальная окружность, из яркого, полированного металла. Пустой, сияющий, чистый.

— Вот так дела! — глаза Мари широко раскрылись. — Чуяла, что дело нечисто! — и плюнула внутрь «тазика».

Плевок коснулся дна… и исчез. Словно прошёл насквозь — Мари протянула было руку, чтобы прикоснуться ко дну, но одумалась, судя по взгляду — не завершив движения.

— Сама понимаю, — сказала она, когда Миранда, запоздало, поймала её за локоть. — Можно и без руки остаться. То есть это бутафория, да? И куда они всё это дели?