— Я подумаю, — кивнула явно довольная Марина и, поднеся ладонь к уху, извинилась и вышла — звонок.

— Здорово, что она согласилась, — признала Миранда. — Классно получилось, да? Ничего лишнего, и выглядишь — не оторваться!

— Разве она согласилась?

— Если сказала «я подумаю» — значит, согласилась. Уже снимаешь? Что-то не так?

— Ну, я в таком на Арену идти не хочу, — пояснила Мари, и замерла, не закончив снимать украшения. — Не так поймут. Хотя… поставлю-ка я ещё один эксперимент. Здравствуй!

* * *

— Это работа Марины?! — поразилась Валери Обэр. — Глазам не верю. Да вы просто принцесса, Мари! Надо тоже позволять себе наряжаться, когда не при исполнении. Чем можем вам помочь?

— Да у вас тут оперативный центр! — присвистнула Мари, оценив количество аппаратуры. Телефоны, регистраторы для доступа в архивы, прочая полицейская техника. — Люблю! Неловко спрашивать — у вас, поди, других дел хватает. Помните, я спрашивала про своих школьных друзей? Ну, которых все как-то очень быстро забыли?

Валери в замешательстве посмотрела на Марселину, та развела руками с практически виноватым видом.

— Странно, — Валери подошла к регистратору. — Не помню. У меня всё должно быть записано. Когда это было?

— Десятого июля. Марселина, вас тогда ещё ранили — помните?

— Это помню, — Марселина тоже подошла к регистратору. — Странно, что я не помню остального.

— Да вот же, — указала Мари кончиком ногтя. — Всё записано, как и должно быть.

— Чудеса! — Валери открыла запись инцидента. — Читаю, и ничего не помню, как будто именно это и забыла. Да, и мы остановились на том, что нужно найти родственников. То есть Марселина отправилась к одному из них, он работает в том самом госпитале, и… Марселина, сможешь ещё раз съездить в Венецию?

— Стойте! — Мари остановила уже готовую согласиться Марселину. — Что-то мне не нравится. Вы ведь можете просто позвонить этому родственнику — кстати, чей именно? — и попросить видеосвязь? Мы по крайней мере узнаем, что он помнит. А потом уже можно договариваться о встрече.

— Хорошо, — согласилась Валери. — Возможно, сэкономим время, — она прикоснулась пальцами к регистратору что-то быстро ввела. — Директора центральной клиники Венеции, пожалуйста. Валери Обэр, префектура Парижа. Нет, это не срочно.

Мари принялась грызть ноготь большого пальца, спохватилась, и постаралась принять непринуждённый вид. Не очень получилось; она припомнила, с какими растерянными улыбками родители парней спрашивали, кто они такие, эти Жан, Клод и Мишель. Не помнили — хотя все три раза Мари стояла у комнаты, в который жил «несуществующий» сын. Вот это было страшно.