Однако, прежде чем я успел хоть что-нибудь сказать, Рэра сама обратилась ко мне. С закономерным, впрочем, вопросом:

— Сударь, кто вы такой? Ничего подобного окружающему я никогда не видела. И не слышала. Ваше походное жилище просто поражает! Но вы даже не маг, как вы говорите. И, кроме того, — на лице её отразился настоящий восторг, — вы умеете летать! А этого у нас никто не может! И притом вы откуда-то знаете Дарека! Ничего не понимаю!

Я в ставшей уже традиционной манере начал мычать привычным порядком про путешествие из далёких краёв, про которое просто не могу объяснить. И был остановлен неожиданной реакцией на мой ответ. Выразившейся в том, что Рэра широко распахнула глаза и приоткрыла рот. Что по всем признакам означает удивление.

— Из другого мира?! — воскликнула она. — Умеете летать?! Владеете неотразимым оружием?!

— Нэ-э… Мнэ-э… — только и смог сказать я. Возразить было нечего. Да меня, признаться, такое поведение тоже слегка ошарашило.

— О Небо! — ахнула между тем Рэра, продолжая таращиться на меня как на сиамского близнеца. — Так это вы!.. Вы всё-таки… пришли. — Последнюю фразу она произнесла с заминкой. После чего замолкла.

— Кто пришёл? — обалдело спросил я. Фокус был в том, что я не мог отрицать ничего из услышанного. Но при этом, кроме всего прочего, ещё и понять ничего не мог.

— Вы! — повторила, глядя на меня, Рэра. — Ведь вы же Небесный Посланник! Кто же ещё?

А? Вот что можно сказать, услышав такое? Потребовать доказательств? Ну в общем, пожалуй, можно. Что я и сделал. К моему возросшему удивлению, Рэра немедленно подхватилась с места и выскочила к себе — на «девичью» половину.

Через полминуты она вернулась, держа в руке какой-то предмет.

— Вот! — Она протянула его мне.

Ничего не понимая, я взял. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это маленький флакончик, фиал, бонбоньерка — или как это называется? Изготовленный из молочновато-непрозрачного стекла, заткнутый пробкой. Пробка когда-то была залита смолой. Очевидно, судя по обкрошившимся остаткам. Флакончик был пуст. И пах, когда я его понюхал, цветущей черёмухой. Или акацией. Одним словом, чем-то донельзя знакомым и весенним.

Но что оказалось наиболее впечатляющим — на одной из сторон пузырька имелось нечто вроде барельефа. Литого, при изготовлении полученного. На фактуре стекла обобщённо, но вполне отчётливо проступал некий рисунок. От длительного употребления картинка слегка потёрлась. Но всё равно разобрать можно было достаточно. Контрастный рельеф изображал явного спецназовца в куртке и с автоматом. На фоне дремучего леса, как мне показалось.