Вполне. Куда уж яснее. Я так и ответил. Спросил напоследок:

— Курить можно? Или это демаскирует позицию?

Облиба глянул на меня, подумал.

— Можно, — разрешил он и без всякой охоты полез за пазуху. Надо полагать, в свой магический кошель. Нет уж.

— Спасибо, — остановил я его. И жестом фокусника достал из-за полы — провёл пальцами, эффект! — сигарету. Вторым жестом — зажигалку.

Облиба не мигая наблюдал, как я закуриваю. Видимо, он в этот момент не без сожаления вспомнил своё решение прибегнуть к моей помощи.

— В следующий раз, сударь, — заявил он немного погодя, — соблаговолите предупреждать меня заранее о ваших намерениях.

Ага, конечно. Разуюсь только…

— Считайте — предупредил, — сказал я ему. Отвернулся и стал, пуская дым, наблюдать за уходящим к далёкому лесу склоном. Судя по солнцу, было, самое позднее, середина дня. И никакой активности среди деревьев не наблюдалось.

Я абсолютно не понимал, что тут происходит. И единственное, что мне оставалось, это сидеть, курить и помалкивать. Мне пока что, как говорится, слова не давали.

Время шло. Всё оставалось спокойно. Я уже отчаялся понять замыслы командования. Продолжал сидеть, покуривая и помалкивая. От нечего делать волей-неволей достаточно внимательно осмотрел занятую нами позицию.

Она представляла собой склон маленького перевала, расположенного в седловине между вершинами, как я уже говорил. Справа за вершиной тянулся, сколько хватало глаз, голый скалистый гребень. Слева склон довольно круто уходил вниз. Прямо в лесные заросли. Что там было — не знаю. Но, очевидно, тоже что-то непролазное. Иначе наша позиция здесь теряла всякий смысл. В конце концов у меня составился план расположения наших войск.

Впереди и ниже по склону находился сильно вынесенный вперёд редут — не редут, но естественное природное укрепление. В виде нагромождения камней, отдалённо напоминающего знаменитый Стоунхендж.

В нём засели Аниз и небольшой отряд. Как я подозревал, все из гарнизона замка Цын. Вряд ли Облиба послал туда своих исконных гвардейцев. Я уже заметил, что их у него маловато.

Между передовым укреплением и нами было метров, наверное, двести. Может, меньше. Никаких других сил больше по центру не располагалось. Меня это, признаться, несколько удивило.

Все наши солдаты, кроме тех, что с Анизом, располагались исключительно на флангах. Где-то примерно на одном уровне с нами. То есть КП Облибы и фланги как бы составляли вторую линию обороны.

Какой в этом был смысл, я не мог сообразить. А приставать с расспросами к Облибе не возникало ни малейшего желания. При всём при том, что этот человек был мне скорее любопытен, чем ненавистен. И, кроме того, он, похоже, натурально угрохал меня своим фаерболом в замке Цын. Парадокс! Может, просто мне нравилось, как спокойно он держался в трудной ситуации?