– Я к Юле! – проговорил я.

Ответом мне стало рыдание.

– Умерла! Умерла моя девочка! Три дня как… Инфаркт!

Я всё понял. Шрам убил в своей книге Юлю. Когда в книге погибает муз, в жизни он умирает от инфаркта.

Я убью Шрама. Убью!!!

* * *

– Я убью Шрама! Убью!!! – повторял я вновь и вновь.

– Да, я тебя прекрасно понимаю! – произнёс Лёха. – Но отправляться в Преисподнюю из-за этого ублюдка не стоит.

Мы с Новиковым сидели за столом на кухне в моей квартире. Я был пьян вдрызг.

– Преисподняя… – произнёс я. – Да по фигу мне эти костерки! Зато какое наслаждение я получу от смерти этого психопата! Он убил девушку ни за что ни про что. Она виновата лишь в том, что хотела немного подзаработать. К чёрту Преисподнюю! Я его прикончу!!!

Преисподняя – это такой ад для музов. Каждый муз, убивший автора тотчас попадает в Преисподнюю, где горит на адском огне денно и нощно.

– УБЬЮ! – заорал я и, оттолкнув Лёху, встал со стула и решительно двинулся к двери.

Решительно получилось только двинуться.

Нога зашла за ногу и я с высоты своего роста рухнул на пол.

– Как же, однако, водка всё уравнивает! – подвёл итог Новиков. – До того, как ты её выпьешь, убить Шрама есть возможность, но нет желания. А после – есть желание, но нет возможности! Пойдём, хоть до постели тебя дотащу!

На следующей день, когда я пришёл в себя после тяжелейшего похмелья, мы с Лёхой принялись думать, что нам делать дальше.

– Может, нам к Мадам наведаться? – произнёс лже-гот. – Она меня, конечно, вряд ли к себе возьмёт. В качестве нечистой силы, разве что.

– Не, к Мадам я больше не ходок! – запротестовал я. – Мне уже по горло хватило таких приключений.