— Вот теперь и нам можно. По коням, ребята!

Сытый, приятно захмелевший, отдохнувший, зашёл я в тепло помещения. В ординаторской наше верхнее начальство улаживало последние формальности с полицейскими чинами. Диспетчеры уже раскрыли яркие томики дамских романов.

— А где ж народ?

Народ оказался в столовой. Все свободные от вызова медики навалились на еду с такой силой, что за чавканьем и звоном ложек никто не расслышал моего разговора с мышкой, неспешно расчёсывающей шёрстку, сидя у меня на плече:

— Скажи, Люси, я правильно помню или как: кажись, в клинику реактивных невротических расстройств входит стремление «заедать» неприятности?

— Верно. Многие от переживаний усиленно жрать начинают.

— Оно и видно. — Я кивнул в сторону едальни. — Ты только глянь, как все расстроились, что всё-таки не взорвалось.

Рат звонко расхохоталась, вызвав тем материализацию подле нас медвежьей фигуры старшего доктора.

— Чему смеёмся, коллеги? Скажите, вместе повеселимся.

— Да вот взрыв обсуждаем.

— Ну и каковы впечатления?

— Нет, умом-то мы, конечно, понимали, что всё это — не более чем глупые шуточки, но в сердце теплилась надежда: а вдруг…

Глава двадцать четвёртая

Глава двадцать четвёртая

Инверсионный след от «боинга», уносящего тебя, медленно таял в хмуром, сером небе. След пропал, а с ним пропало моё короткое счастье. С ощущением, что из меня вынули что-то, без чего нельзя быть, побрёл из шумного здания аэропорта вниз по пологому пандусу — сам не зная куда.

Шёл, натыкаясь на прохожих, не обращая внимания на сигналы машин и брань рассерженных водителей. Перед глазами стояло неотступно, неотвязно:

Ты, уже из-за таможенных барьеров, увидела меня в толпе провожающих. Твой взгляд — сквозь сутолоку и сумятицу огромного аэропорта, сквозь мечущихся взад-вперёд людей, через головы — встретился с моим.

Ты бросила вещи, повернулась ко мне и долго-долго стояла, не чувствуя, как тебя дёргают за рукав и говорят что-то, не замечая машущих руками родственников, в тщетных попытках привлечь к себе твоё внимание. Стояла. Смотрела. Смотрела на меня — пристально, не в силах отвести взгляд. Так прощаются навсегда. Словно предчувствовала…

Доводилось ли вам видеть собаку, ползающую на коленях? Не на четвереньках, не на брюхе — на коленях? Мне не доводилось. Сегодня увидел впервые.

Крупный тёмно-жёлтый пёс в чёрную тигровую полоску полз ко мне от ворот, цепляясь за полувытоптанную траву передними лапами и подтягивая к ним парализованную заднюю часть тела, опираясь на колени — так, как нормальная собака перемещаться не в состоянии.