– Послезавтра, во время вечерни.

– А еще какие новости?

– Король начал создавать постоянную армию, как вы ему советовали. Один полк уже совсем готов, и все офицеры в него назначены.

– Какая досада! Я хотел сам назначить офицеров. Во всем королевстве есть только одна школа, откуда можно черпать офицеров для регулярной армии.

– Да. Но должен вас удивить. Ни один человек из школы Западного Мыса не попал в полк.

– Что ты говоришь? Ты не шутишь?

– Я говорю правду.

– Я ужасно обеспокоен. Кто же назначен? И каким методом выяснили пригодность или непригодность того или иного кандидата? Устроили, вероятно, конкурсный экзамен?

– О методе я ничего не знаю. Я знаю только, что все офицеры знатного происхождения и – как это вы называете – бараньи головы.

– Тут что-нибудь не так, Кларенс.

– Успокойтесь: два кандидата в лейтенанты сопровождают короля – оба молодые аристократы, – и, если вы дождетесь их, они сами вам ответят на все вопросы.

– Это важная новость. Мне нужно вызвать сюда хоть одного ученика школы Западного Мыса. Пошли тотчас же в эту школу конного гонца с моим приказом: пусть загонит, если надо, хоть десяток лошадей, он должен быть там сегодня же до заката солнца…

– В этом нет надобности. Я установил со школой телефонную связь. Позвольте мне соединить вас.

Как приятно было это слышать. В атмосфере телефонов, в атмосфере постоянной связи с отдаленнейшими районами мне дышалось легко и свободно. Только теперь я понял, каким ползучим, унылым, бездушным ужасом была для меня эта страна в течение всех этих лет, как задыхался я в ней, пока мало-помалу не привык к духоте.

Я отдал приказ начальнику школы лично. Я заодно попросил его прислать мне немного бумаги, самопишущее перо и несколько коробков безопасных спичек. Мне надоело обходиться без этих скромных удобств. Теперь мне удастся ими попользоваться, так как я не собираюсь больше надевать лат и у меня снова будут карманы.

Вернувшись в монастырь, я застал там занятное зрелище. Настоятель и монахи, собравшись в большом зале, с ребяческим любопытством и младенческой доверчивостью следили за фокусами нового чародея, только что прибывшего. Одежда на нем была фантастическая, такая же нелепая и пестрая, как одежда индейских знахарей. Он вертелся, бормотал, размахивал руками, чертил таинственные знаки по воздуху и по полу – словом, вел себя как все фокусники. Он был очень знаменит во всей Азии – так он сам утверждал, и этого было вполне достаточно. Такие утверждения стоят золота и всюду находят сбыт.

Этому человеку слава великого чародея досталась легко и дешево. Его специальностью было рассказывать, что в данную минуту делает любой обитатель земного шара, а также что он делал в прошлом и что он станет делать в будущем. Он спросил, не желает ли кто-нибудь узнать, что сейчас делает император Востока? Блеск глаз, восхищенные потирания рук были красноречивее любого ответа. Еще бы! Разумеется, вся эта благочестивая толпа мечтала узнать, что делает этот монарх. Обманщик забормотал и затем торжественно возвестил: