Через два дня после встреч и совещаний с командованием 3-й и 1-й армии – Хронос с Эдит Анжу спецназом и сотней Посвященных, приготовив списки бывших узников Инквизиции, прихватив несколько повозок с 5 млн. дукатов компенсации через портал отправились во Францию, а затем в Испанию.

Хронос сначала закочевряжился, ссылаясь на медовый месяц, но после грозного рыка Императора спрятал язык в одно темное место и белым и пушистым зайкой упрыгал к французам.

Трехсотысячное войско привольным лагерем раскинулось на побережье Босфора – черноморский флот застыл на рейде Константинополя.

Дав на подготовку три дня, Император отдал приказ о переправе войск через пролив на турецкий берег.

Князь Воронин, командующий 2-й армией, радировал – прошел с боями половину Турции и стоит лагерем у захваченного города Мелитена. По данным разведки, османский султан МехмедII произвел общую мобилизацию и собрал огромное войско – 700 тысяч воинов. Из них 500 тысяч – регулярные войска. В ответной радиограмме Император приказал идти князю Афанасию Воронину со своей армией им навстречу. Точка рандеву у западного побережья озера Туз через восемь дней, т.е. 15 сентября 1448 г.

Армии соединились точно в назначенное время. Дав два дня отдыха, войска двинулись на столицу Османской империи г. Конья. Сто с небольшим километров русское войско преодолело одним броском.

Расположившись на обширном плато в десяти километрах от столицы, армии стали лагерем. От горизонта до горизонта зажглись походные костры, задымили сотни полевых кухонь – между палаток потек вкусный запах кулеша. По лагерю носились шустрые вестовые, везя приказы во все концы. Уходило в темноту на рысях, боевое охранение.

* * *

3-я гвардейская рота, отужинав при свете костров, готовилась к предстоящему сражению. Одни воины, чинили упряжь, другие точили сабли и, разобрав карабины, заботливо протирали маслом. Алеша, сидя у палатки, в компании Снежка читал пачку писем от жены, наконец, его нагнавшую. Алеша перечитывал Леночкины послания, внутренне ежась – та грозила немыслимым карами на предмет не, то что измены, а даже мысли о ней.

– Да, женщина, она сердцем чует – горестно вздыхал Алеша. – И ведь не соврешь, нипочем, ну попал и что теперь делать?

Алеша с ужасом осознавал, что не сможет остановиться и будет изменять своей любимой Леночке всегда. Слово то какое – изменять, да и весьма спорное. Просто Алеше жалко всех красивых девушек, им помочь нужно, причем здесь измена.Так, горестно вздыхая, он исповедовался Снежку – тот все понял и лизнул хозяина в щеку.