Но морпех до конца не поверил и, пока вел, стволом едва ли не в спину его толкал.

Старлей спал на полу, и морпех разбудил его.

– Катков? А сколько времени? – и посмотрел на часы. – Долгонько ты!

Он поднялся, отряхнул форму.

– Дробезко, свободен, это наш. В разведке был, пока ты бока мял.

Дробезко обиженно засопел, развернулся и вышел.

– Докладывай.

– Взрыв должен вскорости быть. Не знаю, штаб там у них или казарма. Немцы здание заминировали, и, полагаю, не одно. Взрывчатки в подвале много, взрыватель с химическим замедлителем.

– Дом напротив осмотрел?

– Пулеметные гнезда в торце дома, на каждом этаже.

Старлей не успел закончить фразу, как раздался мощнейший взрыв. Ночную темноту осветила вспышка, и старлей бросился к окну.

После вспышки в центре города появилось пламя. Вроде чему гореть в кирпичном здании? Хотя и бронетехника горит, а ведь вся железная…

– Сведения важные, надо командованию передать. Я со своей ротой здесь высадился, а вторая рота – на другой стороне гавани, радист и рация у них.

– Тогда зачем торопиться? Раньше завтрашнего, вернее – уже сегодняшнего дня город не возьмем, там солдаты и фольксштурм. По моим прикидкам с полтысячи будет, не меньше. Я у полевой кухни был, так пара сотен возле нее толкалась. А вокзал пустой, ни людей, ни паровозов.

– Ты везучий такой, Катков? По всему городу прошел и назад вернулся.

– А вы бы хотели меня видеть убитым?

– Типун тебе на язык! Ты где до морской пехоты служил?

– Водолазом. В красноармейской книжке записано, можете ознакомиться.

– Водолазом? – удивился старлей. Ему показалось, что он ослышался.

– Так точно, водолаз-автоматчик. Правда, в роте особого назначения, у Прохватилова.