Пока же следящим системам хватило моего голоса. И – через несколько секунд, когда лифт тронется – веса.

На табло неумолимо бежали секунды. Надо решаться, иначе опоздаю.

Я шагнул вперед, за спиной бесшумно закрылись двери, отрезая мне путь к отступлению.

Кабина тронулась, и я непроизвольно втянул плечи, ожидая сигнала тревоги.

Но ничего не случилось. Сирена молчала – значит, мой вес показался гиперу подходящим.

Секундомер отчитывал мгновения. Вот сейчас… ну же! Прямо сейчас!

Резко мигнул и погас свет. Лифт вздрогнул и остановился, пришлось схватиться рукой за стену, чтобы не упасть.

Вовремя.

Хоук приволок на очередное заседание кипу распечаток – какие-то схемы и графики. Но быстро увлекся, и, как это часто с ним бывало, взялся рисовать прямо на планшете.

– Пока у гипера стоит «Сторож», шансы малыша внутри невелики. Дом проверит его по полной и уж где-нибудь, да заметит подмену. Мы не знаем всех параметров и никогда не узнаем, даже если взломаем доступ на серверы фирмы-производителя. Следящие системы настраиваются индивидуально.

– И что ты предлагаешь? – спросил Трамп.

Да-да, мне тоже интересно. Это ведь не им рисковать шкурой. Внутрь полезет малыш Мэнни, пока вся остальная команда будет отсиживаться в успокоительной полутьме совещательной комнаты.

– ЭМИ.

– Что?

По-моему, мы спросили это одновременно. Я, Трамп и Бинго.

– Электромагнитная атака. Один мощный импульс, который разом отрубит все электричество в доме.

Бинго пожал плечами:

– Ерунда. У гипера целая куча резервных мощностей – от солнечных батарей на крыше до генераторов в подвале. После ЭМИ он будет в нокдауне считаные мгновения, максимум секунду. Мы не успеем даже первую линию защиты взломать.

– А зачем взламывать? Что первым делом происходит с любой системой, когда выключат электричество?