– Кутузка нужна будет?

– Похоже, да.

– У меня там сержант сидит. Из разведки. Выпил, морду командиру пехотного взвода набил.

– За дело?

– Тот придрался, почему честь не отдал. А парень только из рейда, из четырех человек его группы только один вышел, но «языка» знатного притащил, гауптмана-артиллериста. Поет, как соловей. Командование его к награде представлять хотело, а тут такое происшествие.

– Для него гауптвахта – как санаторий.

– Сам так думаю. Отправлю его назад в разведвзвод. Трое суток он уже отсидел. А ты занимай любую комнату на втором этаже. Первый занят весь особым отделом.

– Спасибо.

– Не за что. Надо будет чего – заходи.

Машину оставили под охраной часового особого отдела, мешок харчей и чемодан с пеленгатором перенесли в комнату. В углу столы и скамьи в кучу свалены, класс раньше был. Дубовик сразу прибор включил.

– Проверить надо, вдруг растрясло, – объяснил он.

Вскоре пришел особист.

– Я распорядился матрацы принести. Все удобнее будет, чем на голом полу спать. Кроватей нет, сам понимаешь. А это что за штука такая?

Пеленгатор помаргивал индикаторами, наушники попискивали.

– О пеленгаторах слышал? Он и есть, – ответил Федор.

– Надо же, до чего наука дошла! Я думал, его на машине возить надо. Погодь, так это что? Рация чужая у нас завелась?

– Именно.

– Вот б…! Когда обнаружите, шумни! Я взвод автоматчиков под это дело дам. Покрошат всех в пыль вмиг!

– Живым взять надо, допросить.

– Много чести. К стенке и баста.