– Да ты что, Варр, чтобы я да когда-нибудь… сама же знаешь…
Да ты что, Варр, чтобы я да когда-нибудь… сама же знаешь…
Хозяйка пещеры про себя подумала, что да, отлично знает. Вслух же было сказано:
Хозяйка пещеры про себя подумала, что да, отлично знает. Вслух же было сказано:
– Мой-то, хоть и десятник, в хороших отношениях со своим сотником. Тот и замолвил слово. К тому же… – Варра понизила голос, – целитель почти ничего и не делал. Он только проверил, как идёт заживление, а ещё сказал, что армейские, хотя в спешке поставили неправильный диагноз, но лечили как надо.
Мой-то, хоть и десятник, в хороших отношениях со своим сотником. Тот и замолвил слово. К тому же… – Варра понизила голос, – целитель почти ничего и не делал. Он только проверил, как идёт заживление, а ещё сказал, что армейские, хотя в спешке поставили неправильный диагноз, но лечили как надо.
– Так выходит, Грро повезло.
Так выходит, Грро повезло.
– Ну, не очень. Бедняге было очень больно; он молчал, но мне-то видно. И потом уже я сама – но только ты ни слова об этом! – учила его летать.
– Ну, не очень. Бедняге было очень больно; он молчал, но мне-то видно. И потом уже я сама – но только ты ни слова об этом! – учила его летать.
Соседка ухмыльнулась:
Соседка ухмыльнулась:
– Так это тебе повезло.
Так это тебе повезло.
– ?
– Хорошо, что только летать пришлось учить заново, а не чему-то другому.
Хорошо, что только летать пришлось учить заново, а не чему-то другому.
Дракони хором рассмеялись.
Дракони хором рассмеялись.
Варра про себя решила, что рассказ о младшем сыне и его иглах вполне может подождать. И всё же она разделяла уверенность Стурра, что рано или поздно историю об обучении у целительницы за золото придётся предать гласности.