– Не видите? Значит, плохо смотрите. Ваш пятнистый знакомец уже преподнёс сюрприз, когда его команда заняла первое место три года назад. А ещё мне рассказали о вашей тогдашней попытке отспорить его достижения и о том, чем это разбирательство закончилось. Вы постоянно его недооцениваете, как погляжу. Это тревожит больше всего прочего.

– Тогда напомню, что команда, о которой вы столь заботитесь, превосходно тренировалась – между прочим, при вашем содействии. Стурру и его команде никто из магов земли не помогал. Это проверено. А сверх того у меня в запасе… скажем, дополнительные меры предосторожности. Верхний предел для этих дракончиков – шестнадцатая финала. Хотя отмечу, что у их юного капитана способности много выше средних, и я, будь на то моя воля, взял бы его в штаб.

– Поверьте, вашими пожеланиями в штабе руководствуются в самую последнюю очередь. И ещё учтите: на олимпиаде у меня есть и глаза.

– Я в этом и не сомневался.

Ворота и барьеры выглядели свеженькими, только что вылепленными. Натуральный цвет их был тёмно-серый, но побелку нанесли весьма аккуратно. Перед ними стоял кордон из судей – проходить близко разрешалось лишь капитанам. Среди группки судей, охраняющих правую трассу, стоял Ррхатос. Рядом – Рриса. Ничего лучшего и пожелать было нельзя.

У меня возникло пожелание осмотреть именно правую трассу. Моё право, в конце концов. Я прошёл между Ррисой и Ррхатосом. Тот смотрел сквозь меня. А я вообще в другую сторону.

К Ррисе я обратился, когда между нами было меньше пяти метров:

– Доброго вам утра, ваша честь. Правильно ли я понял, что вы сегодня судите?