– Почему вас бросили в бой? – Мне совсем не нравился собственный тон, но строгое следование уставу было единственным средством добиться от матери нужных сведений.

– Это был не бой, а разведка. Полусотне приказали просмотреть будущий участок наступления.

Выходит, я ошибся. Не подумал о разведке, а должен был. Не предвидел, хотя мог. Прости меня, отец. Возможно, ты меня простил бы. Это я себя не прощу.

– Кто вам противодействовал?

– Множество магов. – Тут мама поняла, что доклад не вполне соответствует армейским уставам и поправилась: – Я не считала, но пятнадцать там точно было. Также не исключаю, что маги группировались. Насчёт прикрытия данных нет.

– Какие средства применял противник?

– Магия смерти. Быстро летящие шарики, взрывающиеся серыми осколками.

– На какой высоте вы шли?

– Тысяча двести ярдов. Никто даже не подумал, что те могут…

– Приказ отдал Рруг?

– Нет. Его не было.

А ведь сотник прекрасно знал с моих слов об этом новом заклинании. Плохо. И в случайность что-то не верится.

– Как ваш десяток маневрировал?

– Первого залпа мы не заметили, а потом пошли вверх, но вторым и третьим залпом в нас всё равно попали.

– Сколько шаров было нацелено на ваш десяток?

– За семь ручаюсь, видела сама. Но на самом деле больше.

Не приходится удивляться потерям: моим досталось куда меньшая плотность огня.

– Одну минуту, мам… – Я подошёл к жене. Она сидела, съёжившись, в углу. Никогда не доводилось мне видеть хладнокровную, трезвомыслящую Гирру столь напуганной. – Гир, выручай.

Это подействовало. Серые глаза знакомо сузились. Теперь моя умница снова была собой: собранной, деловитой, готовой к действиям.

– Мне надо улететь. Побудь с моей мамой… сама знаешь зачем.