– Да, входите, пожалуйста, – ответила Белоснежка.

Комната сильно изменилась. С мебели сняли ткани, картины повесили на стене. Комната вновь выглядела жилой. Когда они вошли, Белоснежка как раз вешала на стену портрет Охотника. За пару дней своими руками она вернула комнате былой вид.

– Ваше величество, – поклонившись, сказал сэр Грант. – Мы нашли вашу мачеху, она пряталась в замке на северо-востоке Сонного королевства.

– И? – собравшись с духом, королева приготовилась услышать дурные вести.

– Она умерла, – сказал сэр Грант. Побледнев (близнецы думали, что её светлая кожа не может стать ещё светлее), она присела на помост. Она не плакала, но по ней было видно, что ей очень тяжело.

– Как это случилось? – спросила Белоснежка. Грант взглянул на близнецов.

– Меня там не было, но они всё видели, – ответил он.

– По сути, она не умерла, – сказала Алекс, осторожно подбирая слова. – Замок рушился, и её зеркало, ну… оно…

– Оно грохнулось на неё сверху и проглотило, как букашку! Бац! – и она исчезла! – воскликнул Коннер. – Это было нечто! От неё ничегошеньки не осталось!

Алекс бросила на брата сердитый взгляд.

– Вообще-то осталось. – Алекс покопалась в своём рюкзаке и вытащила каменное сердце. Белоснежка ахнула. Девочка подошла к ней и протянула сердце её мачехи.

– Вот это осталось, – проговорила Алекс. – Думаю, надо вам его взять.

Белоснежка посмотрела на камень, и из глаз у неё брызнули слёзы.

– Сэр Грант, я бы хотела побыть с детьми наедине, – сказала она. – Устройте, пожалуйста, остальных в комнаты, если они пожелают остаться, – кивнула она на Красную Шапочку и Фрогги.

– О, спасибо, ваше величество, – поклонился Фрогги.

– Это очень любезно с вашей стороны, спасибо, – сказала Шапочка. – Разве только до тех пор, пока мой дворец не отстроят. Я хочу себе такую же комнату…

Сэр Грант подтолкнул их к выходу, и Красная Шапочка не договорила. Близнецы остались наедине с Белоснежкой. Первые минуты она сидела очень тихо и не сводила глаз с камня.

– Полагаю, вы не послушали моего совета, – наконец проговорила она.

– Мы послушали, – сказал Коннер, – но поступили по-своему.

– Вы знаете, что это такое? – спросила Белоснежка, кивнув на каменное сердце.