Неожиданно Терентий, указывая на реку, вскрикнул:

– Глядите!

Все обернулись к реке. Ее мутные воды несли мусор, ветки и остатки какого-то судна. Это был кусок кормы с ахтерштевнем и обшивкой из смоляных досок.

Команда дружно стянула шапки и перекрестилась. Не повезло кому-то, судно в щепки разбило, а о судьбе команды думать не хотелось. Андрей и подумать не мог, что такой шторм может быть на реке. Им еще мало досталось, а кому-то и вовсе пришлось отпить беды полной чашей.

Они съели по куску соленого сала без хлеба и сухарей – все проголодались – и отчалили, надеясь ниже по течению встретить место посуше и развести костер. Обычно на реке суда видны – встречные, попутные; сейчас же было пустынно, даже рыбачьих лодок не видно.

Туман начал подниматься, показалось солнце, потеплело. Видя, что погода улучшается, кормчий приказал поднять парус.

Только через некоторое время показалось встречное судно. Оно шло на веслах – на мачте клочьями висели обрывки паруса.

Обычно кормчие и купцы, если суда торговые, сближаются, стараясь пройти поближе друг к другу. За это короткое время они успевают поприветствовать друг друга и сообщить какую-то важную информацию – об отмели, о движущемся плоте, который представлял опасность для судов: плоты, широкие и длинные, всегда сплавляли по реке. Хоть и старались плотогоны веслами держать их в фарватере, а все равно происшествия случались. На изгибах русла плоты по инерции несло к берегу, и если между плотом и берегом попадало судно, его могло раздавить, как грецкий орех.

Тут же встречное судно к левому берегу жалось, и с него кричали что-то. Однако далековато, да и вода по бортам журчит, плохо слышно.

– Андрей, ты помоложе, расслышал, что они кричат?

– Не понял.

– Про бурю, наверное. Если плот где и сорвало, то нам не страшно, мы по течению идем.

– Вперед поглядывать надо.

– Так Димитрий впередсмотрящим на носу сидит, упредит, если что.

Река делала плавный поворот, Георгий переложил рулевое весло, и в это мгновение впередсмотрящий закричал:

– Лодки впереди!

Однако никто не насторожился – лодки так лодки, рыбаки, наверное. Но по мере приближения стало видно, что лодки не рыбацкие.

Лодок было с десяток, в каждой сидело человек пять-шесть, и не рыбаков. Одежда на них была не русская, в руках у многих – луки, у других – топоры.

– Мордва! – ахнул Георгий.

Андрей бросился на нос судна.