Еще один звук выстрела прошелся гостиной. На этот раз намного приглушенный, словно издалека, из какого-то тоннеля. Ян рухнул на пол, лицом вниз. Вокруг головы начала растекаться лужица крови.

– Лео!

Из постепенно густеющего тумана появился Рион. Так близко он был, но так далеко звучал его голос.

– Вот дерьмо! – медленно и сдавленно говорил он. – Держись! Вызывай скорую! – обернулся к кому-то, кого я не видел.

Я не мог пошевелить руками, шея отказывалась подчиняться. От груди по всему телу расходился холод. Я хотел позвать жену, выговорить её имя, но едва выдавил невнятный звук. Рион что-то прикладывал к ране и надавливал.

К туману в глазах присоединилось мерцание, я почувствовал, что не могу больше фокусировать взгляд на друге.

– Смотри на меня! – звучало где-то спереди. – Не закрывай глаза! Смотри на меня, Лео!

Бороться с сонливостью стало невозможно. Не осталось ни сил, ни даже желания. Мои легкие сделали последний выдох, как вдруг что-то ухватило меня сзади и потащило за собой. Туманная картинка с Рионом превратилась в некий круглый экран, который очень быстро отдалялся. Я видел свои ноги и руки, болтающиеся по ветру передо мной, как будто несся спиной назад на сумасшедшей скорости.

– Смотри на меня! – звучало совсем потусторонне.

Экран неустанно уменьшался в размере. Свет, исходящий от него, тускнел. С каждой секундой я все меньше мог разглядеть свои конечности.

– Не смей умирать!

Последние звуки утихли, экран превратился в едва заметную точку. Непроглядная тьма полностью скрыла от меня мое тело. Стало невероятно легко и спокойно.

Я всецело отдался сну.

Толпа людей, несколько десятков, собрались в этот хмурый день, чтобы попрощаться с Лео Рутисом. На кладбище присутствовали бизнес-партнеры, все члены совета директоров, исполнительный директор Роб Фостер, чье имя останется в «Белом архиве» теперь навсегда. Издалека прилетели двоюродный брат Макс и старый друг Дэн. И, конечно же, в числе прочих находились безутешные родители и жена с дочерью.

Рион стаял вдалеке от них и с не меньшей горечью наблюдал, как гроб опускается в землю. Он не хотел приходить, не хотел показываться на глаза Элле – вина за случившееся терзала его слишком сильно. Он не выполнил свою единственную обязанность – не уберег подопечного. Не оправдал высокого звания – хранитель. Снова дал Ари одержать верх.

Он видел, как угасла жизнь в глазах Лео, чувствовал, как его душа пропала с внутреннего радара. Видел страдания жены и непонимание дочери, стоявшей за порогом дома в ожидании матери. Ужасные кадры, навсегда врезавшиеся в память. И все из-за него.