Никакого выстрела не было. Я подбежал к Джону.

— Ты застрелил его! А ведь у него четверо детей! Точнее, четверо сирот.

Человек подошел к нам, держа на прицеле Джона. Винтовка гладкая, обтекаемая, с зеленым электронным прицелом, казалось, прилетела в наш мир из 2050–го года. Внизу у нее был маленький ствол, а наверху — такой огромный, что наверняка должен стрелять артиллерийскими снарядами.

— ЭЙ, ТЫ, ОТОЙДИ И ЛЯГ НА ПОЛ ВОН ТАМ.

— Ты застрелил его, сукин сын! — крикнул я, встал и подался назад.

Человек подошел к Джону и прицелился ему в голову.

— ТЫ НЕ РАНЕН. ВСТАВАЙ.

Во мне боролись два импульса: желание сдаться, избавиться от напряжения и страха, смириться со своей судьбой — и жажда насилия.

Не помню, какой выбор я сделал. Мышцы вспыхнули от хлынувшего в них адреналина, и внезапно я ощутил ярость и страх, поймал самый мощный кайф, который только может испытывать человек. За долю секунды я понял, что силы неравны, но решил, что, если уж мне суждено умереть, то пусть я умру именно так. Оставлю этому гаду шрам на память.

Я бросился вперед, размахивая пилой, словно бейсбольной битой. Я целился высоко, намереваясь отхватить плечо, но промахнулся и попал по кисти, державшей рукоять винтовки. Цепь отскочила от оружия. Отдача заставила меня выронить пилу, и она загромыхала по полу.

Класс.

Человек завопил от боли и, к моему ужасу, на пол упали два окровавленных пальца. Рядом о бетон с грохотом ударилась винтовка. Я бросился за ней, схватил липкую от крови рукоять. Спусковой крючок был там же, где и у всех остальных пушек. Я прицелился в грудь человеку и поднялся на ноги. Джон тоже встал, с отвращением глядя на обрубки пальцев.

— Сэр, вам нужно обратиться к врачу, — сказал я.

Мужчина не сдвинулся с места. Мое сердце забилось.

Я понял, что искалечил человека на всю жизнь.

— В этом месте ты должен побежать на поиски аптечки, кретин, — сказал Джон.

Человек заковылял прочь. Сотни лысых безликих рабочих неподвижно стояли вокруг нас, словно манекены. Все остановилось. Машины отключались.

— Пока что все идет неплохо, — заметил я, пытаясь отдышаться и чувствуя, что вот-вот обмочусь.