Затем обратился к Джону:

— Держи её крепко.

Маркони использовал длинный пинцет, чтобы попробовать выловить шипящие гранулы серы из плоти.

А мне он сказал:

— Я пытался расширить рану, чтобы было легче работать с серой, но кожа отказалась поддаваться скальпелю. Абсолютно непроницаема. Затем я попытался извлечь снаряды…

Он покачал головой и протянул мне пинцет.

— Что за чертовщину вы творите? Нет. Это… Нет.

— Мистер Вонг, я не могу видеть пациента. Я вижу маленькую девочку с ужасными ранениями.

— Но я не доктор!

— Вы верите, что доктор оказался бы более компетентным в данной ситуации? Вы нащупаете снаряды и извлечёте их. Их совсем несложно найти: они шипят и светятся как небольшие солнца.

Эта часть была ещё правдивее, чем ему могло подуматься; кожа существа была прозрачной, всё вместе зрелище походило на пластиковый пакет, обвёрнутый вокруг семидесяти литров вазелина. Я мог видеть четыре снаряда, каждый размером с горошину, тлеющих на разной глубине. Самый глубокий находился в пяти сантиметрах от кожи.

Что ж, с него и начнём.

Джон навалился локтями по обе стороны от дыры в плоти, чтобы хоть как-то стабилизировать трясущееся в конвульсиях существо.

Лоретта вернулась вместе с вазой и чашей. Маркони взял чашу с песком и поставил её рядом со мной — очень предусмотрительно, чтобы горящие снаряды не сожгли весь трейлер и не стали сорок шестой смертельно опасной проблемой, с которой нам пришлось бы иметь дело.

Я запустил щипцы в отверстие и личинка завизжала как экзотическая птица, которую проталкивали через узкую трубу с помощью зубочистки. Лоретта, наблюдавшая за действом из-за моего плеча, захлёбывалась в рыданиях. Я не хотел даже думать о том, что она сейчас слышала.

Я попытался расширить рану, чтобы вытащить снаряд, но это было невозможно; кожа личинки была очень плотной, и единственное, что я мог сделать — изменить форму отверстия. Затем, когда я сумел протолкнуть пинцет достаточно глубоко, я осознал, что не могу схватить шар — форма щипцов не позволяла удержать снаряд, он выскальзывал и личинка принималась вопить ещё громче.

Лоретта давала мне сбивчивые, нервные советы каждый раз, когда я делал хоть что-то. Спереди донёсся крик Чоу — мы уже почти догнали конвой и я мог слышать звуки сирен.

Наконец-то я достал шарик, осторожно держа его пинцетом, но внезапно ударился рукой и уронил его на диванчик. Он незамедлительно прожёг обивку, но я быстро вытащил его и уронил снаряд в чашу с песком. Джон быстро откатил личинку от огня. Маркони сбил пламя своим пиджаком.

Осталось три снаряда. Я дрожал. Пот застилал мои глаза. Личинка продолжала набухать и пульсировать.