— Ну, ты еще губы накрась! — смеясь, посоветовал он. — Уж не на свидание ли собираешься?

Лешка заметно смутился и ничего не ответил. В конце концов, говорить о свидании еще было рано. Говорить? Мечтать! Уж больно сильно зацепила его сердце греческая красавица Ксанфия, о которой, к слову сказать, юноша совсем ничего не знал. Хотя нет, кое-что, конечно, уже можно было предполагать. Девушка — явно из богатой семьи, причем вполне самостоятельная, — гоняет на своей коляске одна, без всяких там слуг и прочих мамок-нянек. А ведь годков ей не так уж и много, ну, может, восемнадцать, а то и вообще пятнадцать. Впрочем, по здешним меркам — уже давно пора выходить замуж. Замуж… Воздыхатель-то у нее имеется, как же-с, знаем — похожий на поросенка Никифор Макрит, судя по всему, та еще сволочуга! Да, есть еще какой-то Герасим — он тоже, похоже, неровно дышит к этой девчонке. Вот, блин… Ладно, там видно будет.

Выросший в совершенно ином времени Лешка не понимал сословных предрассудков и правил, поскольку, если б понимал, вряд ли решился бы продолжить знакомство — ведь, кто он? И кто Ксанфия? Хотя что-то подобное уже приходило юноше в голову. И тем не менее…

Розовато-палевые воды залива Золотой Рог ласково омывали золотистый песок пляжа и серые камни Влахернской гавани. Золотой мячик солнца клонился к закату, и черные тени зубчатых воротных башен протянулись далеко-далеко, почти до самых волн. Невдалеке, за стеною, тускло поблескивал купол полуразрушенного дворца императора Константина Багрянородного, чуть левее виднелись серые стены монастыря Хора, того самого, где был в послушниках Георгий. Странный парень. Хороший, добрый, но странный. Вот так взять и добровольно уйти из жизни — запереть себя в монастырь. Ради чего, спрашивается? Ради постижения Бога? Так, может, Его можно постигнуть и каким-нибудь другим, менее радикальным способом? В конце концов, стал бы священником, как вот отец Сергий, женился бы на какой-нибудь красивой и доброй девчонке — ведь православным священникам можно жениться — нарожал бы детей. И служил бы себе спокойно службы в какой-нибудь церкви, пользуясь уважением прихожан. Не жизнь — сказка! И — при Боге, и из мира уходить не надо. Нет, понесло в монастырь!

Лешка задумался — конечно, хорошо бы поговорить с парнем на эту тему, да только вот тот что-то давно уже не показывается дома. Видать, и вправду, скоро примет постриг, а тогда уж разговаривать будет поздно.

Юноша обернулся, услышав позади девичий смех, и солнечный луч ударил ему в левый глаз. Лешка прищурился…