К нам подбежал красный как вареный рак, задыхающийся толстяк с двуколки, проговорил с трудом:

– Его вели… чество… еще… не довысказали…

Я обратил взор на императора, тот с усилием добавил осевшим голосом:

– …неприемлемы, но мы вынуждены… Я могу переговорить с императором Германом?

Я покачал головой с самым непреклонным видом.

– Нет, ваше величество. Его императорское величество Герман Третий поручил кунтаторство над вашей империей мне.

Он некоторое время прожигал меня бешеным взглядом, а я изо всех сил старался выглядеть таким же бесстрастным, как окружающие нас исполинские глыбы.

– Я могу, – проговорил он наконец с трудом, – выбрать из своих загородных дворцов?

– Только самый дальний от столицы, – пояснил я. – Во избежание недоразумений. Тайные службы бывают очень подозрительными. Я, увы, могу не успеть вас защитить.

Мне показалось, что он изо всех сил удерживается, чтобы не взглянуть наверх на тот ужас, что навис над всеми нами.

Рядом со мной возник Карл-Антон, сразу сказал почтительнейшим тоном:

– Ваша Звездная Мощь, я могу проводить его величество до места, где он пожелает остановиться.

– Мы знаем, – сообщил я, – где его самый дальний от столицы дворец. А вы нужны мне для более серьезных дел.

Советник что-то торопливо шептал с самым умоляющим видом Скагерраку. Тот наконец кивнул, бросил в мою сторону недобрый взгляд и поднялся в карету.

Я сделал знак заступающим дорогу демонам расступиться и встать по обе стороны. Возница дернул поводья, понуждая храпящих от ужаса коней двигаться, хорошо, у всех на глазах шоры, по бокам ничего не видят, карета покатила по сухой земле.

Роскошная гвардия медленно двинулась впереди, никто не решился ехать по бокам, пришлось бы проезжать слишком близко от застывших демонов, у которых всадник с конем поместится на ладони.

Из пещеры начали выходить пешие люди, сперва в одежде простолюдинов, затем показались уже в богатой одежде, но мы смотрели вслед отъезжающей свите императора.

– Думаете, – спросил Карл-Антон тревожно, – согласится жить на покое?

– Нет, конечно, – ответил я. – Стоило на него взглянуть…

– Жесткий, – согласился он. – Такие никогда не смиряются. Одно дело погибнуть под завалами, другое – покориться неизвестному человеку.