– Хорошо, пан Гритенский.

– А теперь откушать?

В это же время в гостевую залу князя Вишневецкого вошел Иван Петрович Губанов. После приветствий вельможи сели в кресла. Слуга подал им отборное заморское вино.

Помощник Вишневецкого Богуслав Козур доложил о прибытии в Брагин Григория с отрядом.

Вишневецкий отпустил его, взглянул на Губанова.

– Твой царевич здесь.

– Я знал об этом.

– И ничего не сказал мне?

– Тебе есть кому докладывать. Что с Бориской?

– А ты не знаешь?

– Знаю о его вероломстве. Удивительно было бы, если бы он оставил тебя в покое.

– Да. Столкновения у городов, сожженных Годуновым, могут привести к серьезному противостоянию. Московский царь не успокоится, будет и далее разорять мои земли.

– Нет, дальше он не пойдет. Это же большая война, а ни Москве, ни Кракову она не нужна. Речь Посполитая и Россия не готовы к ней. У Бориски хватает забот внутри государства. Повсюду голодные бунты, разбой. Одна шайка Хлопка Косолапа чего стоит! Годунова бесит, что его до сих пор не извели. А как, если Хлопок имеет поддержку крестьян? Я слышал, будто Бориска собирается на Хлопка стрельцов бросить под началом окольничего Ивана Федоровича Басманова, первого воеводы в Новосиле.

– Однако это не помешало Годунову напасть на мои земли.

– Ты, извиняй, конечно, Адам Александрович, но неужто нельзя было по-иному решить?

– Нельзя! – отрезал Вишневецкий. – Давай не будем об этом. По-моему, у нас есть иные темы для обсуждения.

– Хорошо. Поговорим об Отрепьеве, или царевиче Дмитрии Ивановиче.

Вишневецкий усмехнулся.

– Надо бы нам с тобой определиться, Отрепьев это или царевич Дмитрий.