Ничего не понимаю, но, похоже, моя собеседница не собирается ничего объяснять. Ну что же, и я напрашиваться не собираюсь. Нет, если бы почувствовал, что она готова хоть что-то рассказать, то попытался, но не чувствую.
– Молодец, правильно не расспрашиваешь. Помнишь. Все, что надо, узнаешь – не меньше, но и не больше. Сестренка вспомнила о тебе.
– Молодец, правильно не расспрашиваешь. Помнишь. Все, что надо, узнаешь – не меньше, но и не больше. Сестренка вспомнила о тебе.
– Сестренка?
– Сестренка?
– Ну да, Недоля. Ты всегда был слишком активным мальчиком, Мара говорит, что даже гиперактивным. Вот и обратил снова на себя внимание, а может, ей кто и намекнул. Она же всегда была помешана на Равновесии. Не беспокойся, ты ей все же тоже нравишься, поэтому она не станет нивелировать твою прошлую удачу, но с этого момента станет приглядывать. А внимание Недоли, сам понимаешь…
– Ну да, Недоля. Ты всегда был слишком активным мальчиком, Мара говорит, что даже гиперактивным. Вот и обратил снова на себя внимание, а может, ей кто и намекнул. Она же всегда была помешана на Равновесии. Не беспокойся, ты ей все же тоже нравишься, поэтому она не станет нивелировать твою прошлую удачу, но с этого момента станет приглядывать. А внимание Недоли, сам понимаешь…
– То есть халява кончилась?
– То есть халява кончилась?
– Ох, уж эти твои выражения… Нет, халява не кончилась, просто за нее теперь платить надо…
– Ох, уж эти твои выражения… Нет, халява не кончилась, просто за нее теперь платить надо…
Женщина горько засмеялась и пропала.
Женщина горько засмеялась и пропала.
Опять! Что это, схожу с ума? Петр Петрович, который Кащенко, мир его праху, наверное, моим случаем заинтересовался бы. Еще бы, он все больше с Наполеонами и Петрами Первыми дело имел, а у меня целый выводок богов наклевывается. Сначала Морана, теперь Доля да на сестренку свою намекает. Ладно, хватит панику разводить. Скорее всего, это сработал анализ моих страхов, моего опасения, что время, отведенное на удачу, заканчивается. А то, что на меня обратили внимание, я и так догадываюсь, а после сегодняшнего еще больше обратят и еще больше обозлятся. Правда, не боги, а значительно более неприятные существа. Те, что ходят в черных мундирах и кричат «хайль Гитлер». Но зато в отличие от богов они смертны. Я точно знаю. Сам убивал.
* * *
– Старшина, давайте подведем итоги. Что мы поимели с гуся?
– Так, начну с вооружения. Пистолетов разных – двадцать шесть штук, маузеровские карабины и винтовки – шестьдесят две штуки, пулеметы тринадцатой модели – три штуки, все под ленточное питание, четыре автомата. Это вместе с разгромленной подмогой. Кроме того, на аэродроме захвачены две тридцатисемимиллиметровые зенитные пушки, Вальтер назвал их «Флак восемнадцать». Кроме того, с самолетов сняты десять пулеметов винтовочного калибра, пять крупнокалиберных пулеметов – три по тринадцать миллиметров и два по пятнадцать и одна двадцатимиллиметровая пушка. Большая часть авиационного вооружения требует переделки и изготовления станков или других видов крепления.