– Спасибо, я так и хотел.

– Да не за что.

Сотня человек, для того чтобы перебить два десятка врагов, вроде и много, особенно при десяти пулеметах, а как начнешь считать да по местам их расставлять, как бы и не мало оказывается. Засады на дорогах выставить надо? Тут как сказать – немцы сейчас по дорогам не ездят, но вдруг, а значит, два десятка человек и два пулемета долой. Один пулемет на колокольню, да еще пару человек к пулеметчику. Одно отделение в резерв. Вот и получается уже стандартное отношение три к одному, без которого умные стратеги наступать вроде как не дозволяют.

В связи с тем, что личный состав рот пришлось перемешать, дабы не делить их на опытные, естественно в партизанской деятельности, и не очень, боевая слаженность несколько хромает. Хотя, если говорить честно, она и ранее не была на недосягаемой высоте. Потому стоит ввести еще один понижающий коэффициент. Вот только неясно какой. Все равно перевес сил у нас значительный, если начнем без особых ляпов, то все должно пройти хорошо.

Несмотря на толстый полушубок, находиться почти полночи на снегу, да еще и ограничив подвижность, совсем не сахар. Ночью подморозило. Это минус, но зато снег перестал пропитывать водой одежду, при долгом лежании на нем.

До рассвета меньше часа, пора начинать. Сначала думали дать задействовать крик какой-нибудь птицы. Ага, кукушки. Зимой. Вот немчура обалдела бы. Потом решили обойтись собачьим лаем. Ну, мало ли, что собак постреляли, может, в лесу какая спряталась. Отсюда уже логически вышли на волчий вой – был у нас один бурят, у которого дюже жутко получалось. Патруль прошел минут десять как и сейчас должен отдыхать, а значит, быстро не среагирует, пора.

– Гармаев, давай!

– У-у-у-у-а-а-а-у-у-у!

Аж мороз по коже, хоть и знаю, что это не настоящий волк! Генетическая память тела, наверное!

Первые выстрелы я не должен был расслышать, так как бой начали наши винтовки с глушителями. Сами глушители получились не очень, но спец по ним сразу предупредил, что полностью винтовочный выстрел заглушить нельзя – больно заряд у патрона большой. Потому пришлось порох из гильз отсыпать и уже такими патронами пристреливать винтовки заново. По этой же причине автоматическое оружие не могло работать, потому и приспособили глушаки на обычные маузеры, причем на длинноствольные, ибо баллистика у пули стала хреноватая, прямо как у той мелкашки. Насколько удачно сработали первые стрелки, не знаю, но вот уже застучали и обычные винтовки – либо добивали раненых, либо валили вторых номеров в караулах.