— Нет, клянусь, я трезв как стеклышко! Одевайся! Двигайся, черт побери, шевелись! Мы должны лететь! Встретимся на заднем дворе!

Спенсер безнадежно всплеснул руками:

— Ладно, ладно!

Суинберн бросился вниз по лестнице, одеваясь на ходу. В прихожей он снял со стойки поводок, спустился в подвал и оттуда во двор. Пробежав через двор, он присел на корточки перед конурой Фиджета.

— Просыпайся, старина, — сказал он негромко. — Я знаю тебя и знаю, что мы по-разному друг к другу относимся, но сейчас нам придется поработать вместе: твой хозяин сейчас очень нуждается в нас!

Послышался хриплый зевок, за ним шуршание. Из конуры появилась собачья голова, и пес печально уставился на поэта.

— Нужен твой нос, Фиджет. Будь хорошей собачкой, дай мне надеть на тебя поводок. — Суинберн застегнул кожаный ремешок на ошейнике собаки, потом встал и сказал: — Давай, за работу! — Фиджет вынырнул из конуры и вцепился поэту в щиколотку. — Оу! Ах ты, дрянь! Довольно! У нас нет времени на забавы, малыш!

Из дома вышел Спенсер в шляпе и в мешковатом пальто.

— Возьми это маленькое чудовище! — прокричал ему Суинберн.

— Итак, парень, куда мы топаем? — спросил философ, хватая поводок Фиджета.

— Виселичная Дорога, дом пять.

— Сейчас полночь, повсюду бунтовщики. Как ты собираешься добраться до чертова Кларкенуэлла? Мало нам досталось на Флит-стрит?

— Иди за мной и держи этого барбоса подальше от моих лодыжек!

Суинберн подошел к задней стене двора, открыл дверь в гараж и вошел внутрь.

— Возьмем их, — сказал он, когда Спенсер зашел за ним.

— Винтостулья? Я не смогу править этой проклятой машиной!

— Сможешь. Это очень просто. Не бойся, я покажу тебе. Всё дело в координации. Если уж им могу управлять я, то сможет любой!

— А что делать с псом?

— Посидит у тебя на коленях.

— Черт побери!