Стриж меланхолично посочувствовал:

– Еще во время Межгражданского Конфликта я видел одного бравого капрала, который тоже до чрезвычайности любил грибы. Дело было на равнине. Леса там нет, эти грибы он соскребал с тыльных стенок крестьянских сараев – знаете, там иногда растут такие белесые, мягкие внутри, круглые штуки…

– Только не говорите, Алекс, что этот несчастный умер от отравления, вы меня не запугаете.

– А я и не говорю, что он умер.

– Да?

– Не умер. Как я сказал, дело было среди изумительной красоты степных пейзажей, на открытой, плоской, как тарелка равнине. “Рубиновые закаты” и т.д., все как в положено в таких случаях. Видимость, между прочим, во все стороны прекрасная… Так вот, он там, спустив штаны, две недели просидел “орлом”.

Свист Майера прекратился так внезапно, что встревожился не только вечно настороженный Дезет, но и впавшая в усталое оцепенение Джу.

– Эй, Майер! Вас так проняла эта история?

– Нет. Идите все сюда, скорее.

Белочка раздвинула упругие стебли. В небольшой ложбине, среди угольно-черного пятна выгоревшей до корней травы лежал человек, точнее, то, что от него осталось – огонь изуродовал тело до неузнаваемости. Следы гари казались совсем свежими. Стриж сумрачно оглядел находку.

– Мы не станем тратит время и выяснять, кто на кого поохотился.

Майер торопливо затоптал не успевший разгореться походный костерок, они ушли, не оглядываясь, оставляя за спиной настороженное, недоброе молчание чащи. Белочка лопатками чувствовала чей-то цепкий взгляд, но снять пси-барьер и “прощупать” кусты так и не решилась – почему-то ей казалось, что неизвестный наблюдатель только того и ждет.

Барьерный лес кончился внезапно, словно его кромку скосил удар гигантской мотыги. Равнина простиралась во все стороны, местность шла пологими, широкими холмами. Четкими линиями тянулись низкорослые живые изгороди, полотно дороги струной прорезало холмистую равнину. Беглецы шли вдоль дороги до тех пор, пока их не нагнала повозка – облегченный путем съема всего лишнего остов кузова битой машины, в который предприимчивый владелец впряг четверню упитанных пони. В подстриженных длинной щеткой гривах пестрели цветные бантики. Флегматичный фермер кивнул, разрешая попутчикам влезть поверх грудой сваленных мешков. Через час он нехотя обернулся:

– Туле. Приехали.

Контур пологого холма напоминал сутулую спину спящей собаки. С вершины открывался вид на аккуратные квадратики убранных полей, день выдался пасмурным – витые нити ручьев, сливаясь в реку, темнели остывающей на ветру водой. Дома Туле оказались широко разбросанными по склонам – аккуратно расчищенные площадки, стандартные постройки цвета терракоты – из самодельного кирпича, серые – деревянные, цветные – из пластикофанеры.