— Я помню, как он в самоволку на сутки ушел, — буркнул Азат, — Все чуть с ума не съехали его искать.
— Нашли? — с интересом спросил Синий.
— Сам вернулся, — Пендель хмыкнул, — сказал, что в город ездил. Его чуть не выгнали тогда. Другого кого точно выперли бы, а Азаматку простили. Как обычно. Во-первых, отличник пожизненный, математик, звезда, блин, городского масштаба. Во-вторых, тихий же.
— Значит, он всю жизнь такой, — констатировал Лонг. — А я думал, только здесь.
На него уставились все. Даже те, кто, кажется, и не слышал разговора.
— Какой? — осторожно уточнил Трепло, поглаживая гитару, — Тихий?
Кинг неприлично хихикнул.
— Да я не про то, — поморщился Лонг — я говорю, он всегда себя вел так, что не придерешься. Даже если устраивает что-нибудь не то, все равно получается, что так и надо было.
— Он злой, — булькнул Джокер из своего угла. Нанего привычно не обратили внимания.
— Спой, Трепло, — попросил Пижон. И закрыл «секретарь». Кинговы тексты править — дело непростое. Отдохнуть надо.
Трепло никогда не ломался. Вот и сейчас он перестал бесцельно тренькать, сел поудобнее, пробежался по струнам пальцами. Вздохнул:
— Чего бы такого… А, знаю. Как раз. Взял, словно на пробу, несколько аккордов. И запел не громко. Как будто для себя.