На самый крайний случай. Стазис из тех заклинаний, от каких рассыпаются мэджик-диски.

* * *

Все как в Цитадели Павших. Только вместо Змея – Тори. Красавчик сусальный, аж стыдно за такого правнука.

Младший отвлекает демона... ведьму... да не важно. Задача Артура: дать Галешу подобраться к Тори вплотную.

Все как в Цитадели Павших. Только вместо высоких стен и донжона – старая мельница. Плохое место. И так-то плохое, а уж сейчас, когда из узких окошек бьют молнии и очередями вылетают огненные шары, и вовсе никудышное.

Тори успел укрыться под защитой каменных стен. И выкурить его оттуда пока что не очень получается.

Все как в Цитадели Павших. Там бой пошел совсем не так, как загадывали. Здесь – тоже.

* * *

Тори, скованная «медузой», довольно быстро нейтрализовала «хангри вормсов». И, получив относительную свободу, разразилась в ответ на выпады Альберта целым залпом атакующих заклятий. Она не пыталась связать противника – то ли не умела, то ли пренебрегала магией контроля, – но и без этого на несколько секунд Альберт был вынужден уйти в глухую оборону.

Тут уж досталось и старшему. Досталось бы, будь Артур уязвим для магических атак.

Понеслась душа по кочкам!

Зашвырнув Галеша в пересохшее русло ручья, рыцарь кружил рядом с мельницей, появляясь словно бы сразу со всех сторон. Добраться не мог: магия там, не магия, а каменные стены – это каменные стены. Насквозь не пройдешь.

Он выбил запертую дверь, но изнутри плеснулась лава – Тори обратилась к «Перемене сущностей»: тому самому заклинанию, что оплавило подножие холма у Цитадели Павших. Высшая магия. И вряд ли ведьма пользуется мэджик-дисками. Значит – сама. Как уж она выжила в аду, воцарившемся внутри мельницы, это еще предстоит узнать.

А для высшей магии уязвим даже старший. Любое заклятие, в котором энергия воплощается в материю, так же опасно для него, как и для простого смертного.

Тори воюет на два фронта и справляется. Пока справляется. Рано или поздно ее силы иссякнут. Должны...

* * *

«Конус холода». Заклинание по-своему легендарное. Уж во всяком случае, памятное... «Малыш и Толстяк».

– Раскудрить твою! – рычит старший. – Не повреждать!

Но уже бьет плечом в растрескавшийся камень, прорывается к Тори... Кто там говорил, что сквозь стену не пройти?... Не повреждать... Ага! Как же!

Миротворец – его ни с чем не спутаешь. Полоса белого света на ярком ковре из переплетенных друг с другом заклятий. Своих и чужих. Пестрота – в глазах рябит. А поверх вдруг – ясно и чисто – смерть.