Она слушала его не перебивая, а потом, когда он выдохся, прошептала:

— Вадим, да ты же болен! Ты сошел с ума, но не подозреваешь об этом!

— Поверь мне, Карина, — попросил Вадим. — Не будь такой, как все!.. Все, что я тебе рассказал, — правда. Я сам был ТАМ, потому что меня убивали дважды и я несколько дней пролежал под землей на кладбище…

Она осторожно отодвинулась от него на край постели.

— А потом ты, конечно же, ожил и выбрался из могилы, чтобы убивать людей, — не то спросила, не то предположила она.

— Не убивать, — поправил ее Вадим. — А дать им возможность испытать на себе, что такое счастье. Счастье, которого достойны самые несчастные в этой жизни!..

Что-то вдруг переменилось в лице Карины.

— Ах вот как? — медленно сказала она. — Так, значит, это ты — тот самый маньяк-убийца, о котором вот уже третьи сутки только и пишут в городских газетах?.. Значит, это ты убиваешь одиноких стариков, безногих инвалидов, больных детей?!

— Да, — взорвался Вадим. — Да, черт побери!.. Я действительно делаю это. Но я вовсе не маньяк, потому что я не убиваю, а даю этим людям жизнь — вечную жизнь!.. Карина, милая моя, если ты действительно любишь меня, ты должна поверить мне — и когда-нибудь мы уйдем из этого мира вместе!..

Она его не слушала. Она соскочила с дивана, подбежала к телефону и стала лихорадочно набирать какой-то короткий номер. Пальцы ее дрожали и попадали не в те клавиши, которые были ей нужны. По лицу ее текли крупные слезы, и плечи вздрагивали от еле сдерживаемых рыданий.

Вадим встал и подошел к ней.

— Карина, — в отчаянии сказал он. — Не надо этого делать… Да, то, что я рассказал, наверняка кажется тебе бредом. Но я прошу тебя — подумай хорошенько над этим и постарайся допустить, что бред этот и есть истина…

Она наконец дозвонилась до невидимого абонента.

— Алло! — крикнула она. — Это ОБЕЗ? Вадим дернул шнур телефона с такой силой, что он лопнул сразу в двух местах.

— Не подходи ко мне! — завизжала Карина. — Н трогай меня!.. Убийца! Сумасшедший убийца!..

Но ее гневные слова уже не ранили его, не могли ранить. Сердце его было заковано в броню из жалости.

Он все-таки добрался до нее, забившейся в угол, словно прощаясь навсегда, провел ласково ладонью ее мокрой от слез щеке.

И на этот раз ему показалось, что беззвучный выстрел оглушил его громовым раскатом…

Глава 6

Глава 6