Сланта снова настигли клубы дыма, он закашлялся. Необходимо как можно скорее выбраться отсюда. Системы вентиляции отключились или погибли во время падения корабля, – гудения их слышно не было. И единственным признаком движения воздуха был нарастающий жар ревущего пламени.

Бывший киборг ползком пересек рубку и, добравшись до двери, обнаружил, что коридор наклонен под немыслимо крутым углом. Болели легкие, шею и затылок все еще пожирало агонией, но головная боль, мучившая его последние десять часов, исчезла. Теперь он мог соображать.

Слант с трудом, на четвереньках пробирался по коридору, стараясь прижиматься к полу, где воздух был чище. Впрочем, дым целиком заполнял только рубку. Двери кладовых вырвало при ударе корабля о землю. Содержимое складских отсеков вывалилось в коридор, и Сланту пришлось ползти среди рассыпавшихся инструментов и сломанных механизмов.

Внутренняя дверь шлюза была открыта, но так искорежена, что в нее пришлось буквально протискиваться.

То, что называлось шлюзом, больше не существовало. Трещали замкнувшиеся провода, вспыхивали предупреждающие огни, горели аварийные лампы, и прорванная труба подачи питания в теплицу разбрызгивала питательный раствор гидропоники по всей камере. Внешняя дверь была распахнута настежь. С разъединенным гидравлическим механизмом компьютер не сумел закрыть ее, и корабль так и летел с открытой дверью. Возможно, это тоже осложнило контроль за посадкой, подумал Слант. Он полз вверх, к выходу, по наклонному полу Ухватившись за дверь, он поднялся на ноги – и внезапно остановился: нога, которую он перенес за порог, не встретила ожидаемой опоры. Выглянув, Слант обнаружил, что при посадке оторвалось целиком все крыло. Теперь, разбитое на части, оно лежало в нескольких метрах от звездолета.

Осторожно протиснувшись в дверное отверстие, бывший киборг глубоко вдохнул свежий лесной воздух. Теперь необходимо отойти как можно дальше, прежде чем позволить телу упасть.

И снова неудача Сверху не виден был огромный, все еще дымящийся кусок оторвавшейся обшивки. Слант упал на нее коленями, и ему пришлось перекатиться вперед. Ерунда, сущие пустяки, уговаривал он самого себя.

Боль в разбитом колене и обожженных руках ни в какое сравнение не шла с болью в истерзанной до живого мяса шее.

Пошатываясь, Слант побрел прочь от корабля.

Основной двигатель, наверное, снова на нуле, и, значит, не загорится.

Если ядерные боеголовки еще не взорвались, они уже никогда не взорвутся.

Взорваться может только обычное оружие или различные химикалии, складированные на борту, если до них доберется огонь из электрических цепей, – а горели они по всему кораблю. Да, это будет грандиозное зрелище, но участвовать в нем как-то не тянет. Если удастся отойти на несколько сотен метров, он спасен.