Да, сочувствия не будет, а вот посмешище останется. Это было хорошо, это было правильно. Еще пара таких срывов, и даже у директоров возникнет подозрение в некомпетентности Джарвинова, он начнет нервничать и совершит ошибку... Если не ошибется еще раньше или если они не найдут что-то, что позволит им расправиться со мной.

Новости пошли по своему кругу дальше. Я посоветовал Джину пить умеренно и поехал домой, на Сокол.

Ну что же, я и не планировал, что все получится так весело. Если бы подозревал, оставил бы патронов в магазине поменьше, и глядишь, хоть кого-нибудь из этих лопухов в мундирах бездушная автоматика не дострелила бы. Я-то хотел немногого, просто чтобы всем стало ясно – мое терпение лопнуло, когда они напали на Валенту. И теперь я готов воевать. И, если получится, буду драться до победы.

На то я и солдат Штефана. И готов всегда доказать, что неуязвимых в самом деле не существует.

65

65

Остаток дня я пытался расслабиться, в прямом значении слова – снять напряжение со скрюченного и израненного тела, расслабить мозги, чтобы хоть на время отвлечься от подсознательной боязни, что вот-вот ударят ракетным тараном в дверь, ворвутся внутрь, бросят на пол, начнут бить и допрашивать... В общем, расслабиться почти не удалось, но спалось чуть получше. По крайней мере, не все время думалось во сне, и приснилось что-то очень хорошее. Такое хорошее, что я даже почувствовал себя отдохнувшим, когда встал, уже в вечерних сумерках сполоснулся под душем, а потом стал есть какую-то гадость из консервной банки, сидя перед теликом.

Это был не отдых, не развлечение. Мне хотелось знать, что обо мне и не только обо мне думают журналисты. Они ведь бывают совсем неглупыми, эти акулы пера, хотя пером давно уже не работают, к тому же и служат тому, кто больше платит, а это искажает любой взгляд. Вот если бы я мог себе это позволить, я бы купил парочку криминальных обозревателей, и все дело под их перьями приобрело бы совсем другой окрас, и я бы уже не был абсолютным злодеем, исчадием ада, а стал бы гонимым служакой, которому негде спрятаться, который только и хочет, как бы покончить с этой катавасией, но ему не дают... Что-то я расхныкался, но безусловно, эта точка зрения была ближе к истинной.

Неожиданно я обнаружил, что, бездумно глядя в экран, думаю как-то лучше, полновесней, объемней, убедительней. И дело не в том, что сообщений обо мне мелькало все больше, что становилось особенно заметно, когда я начал бессистемно скакать с канала на канал. Просто возникла возможность думать о себе в третьем лице, словно речь шла о другом спеце, примерно моей квалификации и рода занятий. А безличное отношение к делу помогало не зацикливаться на мелочах. И не бояться.