Когда кабина турболифта достигла обзорной площадки на крыше башни, для представления было все готово. Зажав в одной руке бутылку, а в другой — деку, она вышла из лифта и как бы невзначай огляделась. На первый взгляд, площадка была пуста. Никто не сидел за столиками, никто не маячил среди декоративного кустарника. Но, с другой стороны, это вовсе не значило, что телохранителей Органы Соло тут нет. Перехватив бутылку поудобнее, Шада нетвердой походкой направилась к краю крыши.

Она точно знала, что один из стражей должен быть где-то здесь. Но он не объявился. Она дошла до ограждения у края пропасти. Сплошной широкий и прочный барьер был ей по колено, зато сетка, закрепленная на нем, — по подбородок. Шада швырнула бутылку и деку себе под ноги

— Прекрасно, Равис! — пробормотала она, изображая полное алкоголя отчаяние. — Не хочешь, ха! Прекрасно. Тогда я отдам тебе мою ж-жизнь, если это все, что тебе от меня нужно. Все сразу станет проще…

От невнятного бормотания Шада перешла к имитации глухих девичьих рыданий. Вцепившись в сетку, она всем телом навалилась на нее, пытаясь свеситься через край. В этот момент она насторожилась. Что-то еле слышно шевельнулось за спиной — и снова тишина. Словно почудилось.

Так, значит, этого им мало, чтобы начать действовать. Прекрасно, она им устроит. Так и быть. Шада подобрала брошенную деку, села за столик, установила ее так, чтобы всем было видно, — не переставая всхлипывать. Дрожащими пальчиками она сорвала с волос свадебную повязку, трагически ее поцеловала и положила перед декой. Еще минута ушла на то, чтобы довести натюрморт до совершенства.

После этих последних приготовлений Шада встала, расправила плечи, глубоко вздохнула и направилась к пропасти в тридцать восемь этажей глубиной. Она снова вцепилась в сетку, встала на ее твердое основание и перекинула ногу через верх ограждения.

Точнее, попыталась перекинуть. Не успела она исполнить это па, как за спиной снова раздался еле различимый намек на шорох, сильные руки схватили ее за пояс и потянули назад, так что ногу пришлось опустить, чтобы удержать равновесие.

— Не делайте этого, — тихо и скрипуче мяукнул тот, кто держал ее, оставаясь у нее за спиной.

— Пу-устите-е меня-я! — простонала Шада, цепляясь одной рукой за сетку, а другой колотя по удерживающей ее конечности — без малейшего эффекта, разумеется. — Я ему больше-е не нужна-а-а — так он сказал! Он меня больше не хо-о-о-очет!

— Это не выход, — сказал ногри, продолжая удерживать ее — мягко, но неумолимо. — Давайте зайдем внутрь и поговорим.