Повисла очередная пауза. Напряженная, затяжная, неуютная пауза. Шада не видела, что делали остальные, потому что не отрывала прищуренных глаз от Органы Соло. Мысли сенатора были, пожалуй, интереснее остальных. Из всех собравшихся в комнате Органа Соло стояла выше всех на политической лестнице. Значит, решение будет принимать она.

— У меня есть идея, — заговорил Калриссиан. — Она сказала, что Коготь видел ее в деле. Так пусть летит с ним.

Шада посмотрела на Каррде; тот сидел, отвернувшись. У нее чуть было не сорвалось с языка все, что она думает по поводу этой замечательной идеи. Впустую потратить двенадцать лет на контрабандистов и прилететь на Корускант лишь для того, чтобы сменить одну банду на другую!

Но у Каррде было такое странное выражение лица…

— А куда это он намылился? — удивился Соло, подозрительно уставившись на шефа контрабандистов.

— Особое задание, — уклончиво отозвался тот; выражение на его лице не изменилось. — Калриссиан попросил кое-чем заняться.

— А нам не намекнут? — поинтересовалась Органа Соло, на губах сенатора играла легкая улыбка.

Каррде не стал улыбаться в ответ; он вообще не смотрел в сторону алдераанки.

— Возможно, существует полная копия каамасского документа. Довольно далеко отсюда, но не в имперских руках. Хочу узнать, нельзя ли его получить.

Соло обменялся с женой встревоженным взглядом.

— А почему раньше ничего не сказали? — захотела знать сенатор; судя по лицу, она была оскорблена в лучших чувствах.

Насколько Шада слышала рассказов о Когте, шуметь на него можно было сколько угодно. Можно даже ногами топать, все равно он не скажет больше, чем намерен сказать.

— Потому что до настоящего момента все это меня не касалось, — бесстрастно объяснил Каррде. — Политические аргументы меня не трогают, за исключением тех случаев, когда межпланетарные дрязги мешают торговле.

Он посмотрел на Калриссиана.

— Но теперь выявился новый фактор. И мне убедительно объяснили, что игнорировать этот фактор не стоит.

Органа Соло поежилась, словно от холодного сквознячка.

— Траун.

— Совершенно верно, — Каррде ухитрился кивнуть таким образом, что кивок оказался адресован скорее Шаде, чем сенатору Органе Соло. — И я действительно был бы очень рад иметь такого помощника, как Шада. Если, конечно, она захочет.

Шада все-таки скривилась, хотелось сплюнуть, так кисло было во рту. Прошло девятнадцать лет, и она все-таки приняла мучительное решение принести клятву верности Новой Республике и порвать со своим народом… только для того, чтобы выяснить: Республике она не нужна. А единственный, кто захотел ее видеть рядом с собой, не отверг ее помощи и обрадовался, сам был таким же изгоем великого и чудесного нового мира. Таким же отверженным, как и она.