— А тебе никогда не приходило в голову, что причина может иметь какое-то отношение к… Господи, Чарли, виной всему — мое баптистское воспитание! Я не решилась объяснять им слова «пол» и «размножение». К'астилль, ты никогда не задумывалась, что слова «мужчина» и «женщина» могут относиться к способу появления людей на свет?

— Нет, ни разу. Возможно, у меня были какие-то смутные догадки, но мне не хотелось расспрашивать о таких отвратительных вещах.

— Вот как?

Чарли не выдержал:

— Прошу прощения, К'астилль. Я хочу, чтобы Люсиль немного просветила меня. — Он воткнул вилку внутреннего передатчика в панель связи на скафандре Люсиль. Оба они выключили наружные микрофоны и динамики. — Люсиль, что происходит? — потребовал он. — Как может быть, что они не знают различий между мужчинами и женщинами? Я видел К'астилль и Л'аудази — очевидно, они женщины. В лагере я видел нескольких малышей…

— Чарли, когда мы вернемся в лагерь, присмотрись к зензамам — все они относятся исключительно к женскому полу. До сих пор я объясняла это тем, что внешность обманчива или же что в их обществе существует некое разделение, но наверняка я ничего не знала — до этого дня. А теперь молчи и слушай. И ради Бога, если вздумаешь заговорить, следи за собой. — Люсиль прервала связь.

Сердце Люсиль торопливо билось. Каким-то образом она понимала, что подошла к самому главному, стоит на пороге открытия тайны жизни зензамов. Но, кроме того, она понимала, что это знание грозит опасностью.

— Прости нас, К'астилль. Чарли не понимал, почему я спрашиваю об этом, — мягко и негромко пояснила она. — Расскажи мне о жизненном цикле зензамов — расскажи так, словно я ничего не знаю, как ты объясняла бы это ребенку.

К'астилль долго молчала.

— Есть такой стишок для самых маленьких, — наконец произнесла она. — Я попробую передать его смысл на английском — чтобы Чарли меня понял. «Сначала появляются малыши, которые учатся и играют. Затем — взрослые, которые воспитывают детей, наставляют их и учат. Затем Разделение уносит взрослых, обращая их в коконы. Наконец, из своего кокона появляется росток — более неразумный, чем ребенок, разум покинул его давным-давно. Очарованный ростком, взрослый приносит ребенка, и так среднее звено соединяет начало и конец».

— Пожалуй, я кое-что поняла, К'астилль, — произнесла Люсиль. — Но не хочу вновь допустить ошибку. Пришло время рискнуть и познать жизнь друг друга, даже если это знание придется нам не по душе. Расскажи мне все.

— Ты права — этот стишок настолько иносказателен, что к нему требуется пояснение. Особенно для инопланетян. Но прошу тебя, пойми: для меня, как и для любого зензама, очень трудно говорить об этом. По сравнению с этим приятен даже разговор о вашей медицине! Итак, каждый зензам проходит несколько этапов развития. Прежде всего появляется ребенок — от взрослого. Затем он вырастает и становится взрослым, таким, как я. Между детством и зрелостью нет четких границ — просто в один день взрослые признают, что ребенок уже приобрел достаточно знаний. Как я гордилась в тот день, когда вместо О'астилль меня стали звать К'астилль! Приставка «О'» используется для имен детей.