– Кристина. Это Кристина. Она оказалась жива. Она притворялась другой. Снова хотела меня обмануть, дрянная девчонка. Она всегда лгала мне… Я дал ей все. А она изменяла мне с грязными мудехарами.

– Что ты сделал с ней, сумасшедший?!

– Я забрал ее. Забрал сюда. Я любил ее. Я хотел, чтобы она увидела все своими глазами…

– Она жива?

– Не знаю… - Вальдес махнул рукой. - Наверное, жива. Если я убью тебя, она останется в живых. Если нет - тогда не знаю… Послушай, Шустряк, почему она так лжива? Почему она всегда обманывает меня? Это несправедливо.

– Где она?

– В городе. Маленькая лживая сучка…

– Вот что, Вальдес, - решительно сказал я. - Я передумал. Я не трону тебя. Ты свихнулся окончательно, и ты мне больше не интересен. Я устал от всякого дерьма и особенно от тебя. Сейчас я пойду в город, найду девушку и уведу ее из этого мира. А ты оставайся здесь. На этом кладбище. Здесь, среди мертвецов, твое место.

Вальдес стоял и тупо таращился на меня. Мне показалось, что он утратил последние остатки разума. Уплыл в свои бредовые галлюцинации. Ну и черт с ним! У меня еще оставались дела в этом мире.

Я двинулся вперед, пинками прокладывая себе дорогу среди монстров. Конца-краю не было этой своре, пирующей на останках человеческого побоища. Аррастровые квадраты подползли к полю боя, желая урвать свою долю угощения. Местами они покрывали все шевелящейся фиолетовой массой. Неприятное чавканье неслось от таких мест, и я избегал их. Я медленно продирался через завалы, перелезал через груды трупов и обглоданных розовых костей. Мертвые улыбки скалились мне вслед. Отрубленная голова Рыжего Йохана попалась мне под ногу. Я перешагнул через нее и пошел дальше.

Я уже ничего не мог сделать для людей Светлого Мира. Они умерли. Но я надеялся, что Лурдес еше жива.

Я чувствовал это сердцем.

* * *

Когда я пришел в себя, я осознал, что уже иду по дороге, ведущей в город, и нахожусь километрах в четырех от места побоища. А еще я обнаружил, что Вальдес стоит впереди меня и закрывает путь. Стоит, как гигантский аист, на ногах, выросших на три сажени. Покачивает четырехметровыми руками, достающими почти до земли. И хищно облизывается. Меч лежал на земле, у его ног.

– Уйди, тварь, прошу тебя! - произнес я едва ли не умоляющим тоном. - Я же объяснил тебе, идиоту!…

– Ха-ха! - засмеялся он своим тонким нежным голосочком. - Человечек решил, что я сбрендил. Человечек решил, что великий Вальдес больше не опасен! Что он отпустит человечка и даст ему забрать девушку. Человечек - дурак! Но у него вкусное сердце! Я съем его.