Курт присутствовал с начала и до конца при этой процедуре, напоминавшей какую-то кощунственную, противоестественную эксгумацию. Казалось, Череп едва сдерживался, чтобы не вспороть трупу брюхо и не погрузить руки в вонючее, холодное нутро. Ненависть бандита была по-прежнему сильна. Теперь к ней примешивалось чувство незавершенного дела. Он убил Старика, но сделал это, наперекор желанию, не собственноручно. Даже не видел, как «всадник» умирал… Поэтому Череп упивался видом мертвого тела, заглядывал ему в глаза, осматривал физиономию и пытался забраться глубоко в пищевод, чтобы нашарить на самом дне последний вздох…

Собственно, трупу Старика выпустили кишки. Происходило это уже в морге Конторы, и Курт, сославшись на мигрень, поспешил убраться из страшного места.

Он пытался забыться тревожным сном, но еще долго, пробиваясь сквозь бетонные переборки, его настигали жуткие предсмертные вопли… Человека, который уже мертв, успел окоченеть и испускал неприятный душок. Он погиб, не приходя в реальность, в «машинном сне». Этот сон делил с ним Курт, который знал, что вряд ли отныне ему приснится что-то, кроме кошмаров.

* * *

Труп сожгли через несколько дней в крематории Конторы. Так и не поднимая на поверхность. В присутствии Черепа, «штатного киллера» и нескольких особо доверенных гангстеров. У Старика не было ни жены, ни детей (давно уже не было), ни прочих родичей, или же таковые не спешили о себе заявить. Тело «всадника» объяло пламя. Помимо этих желтых языков, что, казалось, были сотканы из шелка, останки окружало подобие гроба — наспех сколоченный ящик. То, что покоилось внутри, вероятно, было настолько ужасно, что… Впрочем, никто не изъявлял желания проверить.

Церемония происходила в абсолютной тишине. Никто не сказал прощального слова; все слова были сказаны. Огонь отражался в глазах Черепа, плясал на поверхности, не в силах растопить эти кристаллики льда…

* * *

Неделю спустя глава Ордена вызвал Волка в кабинет и со словами «следуй-ка за мной» направился к лестнице. Курт двигался следом, не задавая вопросов, потому как знал — не стоит заставлять начальство ждать. Усвоил он и другое — в подобных случаях не стоит рассчитывать ни на что обнадеживающее. Сюрпризы Черепа оказывались на поверку редкостной мерзостью.

Так оказалось и на этот раз. Впрочем, сперва Курт был другого мнения…

Неоднозначность трактовки вызывалась тем, что на цепях в подвале болтался не кто иной, как… Шило. Отпетый негодяй, прирожденный убийца, правая рука Лысого Хью.

Курт не верил собственным глазам. Казалось, горбун — видение из иного мира, из иной жизни.