Поселенцы ставили огороженные частоколом деревни землепашцев, фактории охотников да трапперов. А что? Жирная земля: воткни оглоблю — телега вырастет. Рыба в ручьях и малых реках, притоках Ауд Мора, не переводилась. Чащобы баловали и пушниной, и оленями с лосями. Правда, и опасности пограничные края несли нешутейные. Хищное зверье: волки и медведи, росомахи и клыканы. Люди лихие: армейские дезертиры с Последней войны и разбойники, охотники за рабами из Приозерной империи и остроухие мстители, навроде Мак Кехты…

Но это было, есть и будет.

А пока всадники с трейговской стороны могли означать и посольство дружественной державы, и шайку лесных молодцев, охочих до наживы.

Прискор вгляделся попристальнее в лица и одежду незнакомцев. Пока не приблизились, он их не боялся. Даже на усталом милостном всяко удрать успеет. Тем более что люди перехожие ехали не торопясь. Не выказывали желания броситься в схватку.

Бороды. Меховые шапки. Свисающие с висков косички.

Свои? Веселины? Похоже.

Но откуда здесь?

Боевых походов против трейгов давно уж не было. Союз меж королевствами заключен еще в сечне нынешнего года. Охота на разбойников или погоня за ловцами рабов? Не проходило мимо их зимника крупных отрядов с начала яблочника. Может, конечно, эти конники вышли в поход несколькими десятками верст южнее или севернее, а вот возвращаться здесь приходится.

Меж тем конный отряд приблизился на расстояние выстрела из доброго лука.

Точно. Одежда самая что ни на есть веселинская. Меховые шубы с короткими рукавами — в Трегетрене такие из сукна шьют и называют упеляндами. Вышитые льняные рубахи. Правда, грязные до серости. Лица измученные, в потеках припорошенного пылью пота.

И Прискор решился. Выслал Золотка в галоп, подскакал не слишком далеко, но и не близко. Так, бросок волосяного аркана в опытной руке. Крикнул:

— Гей, люд перехожий! С чем пожаловали? Откуда путь держите? Подмога не нужна ли?

Устало ссутулившийся веселин, на вид годков сорок-пятьдесят, выехал вперед. Кособочился в седле на правую сторону, словно берег руку.

— Мы уже в Повесье? — надтреснутым голосом спросил.

— Ну, так знамо дело. Род Куницы Желтогрудки.

— В добром ли здоровье почтенный Родислав? Долечил ли рану в плече от остроушьего дротика?

Прискор понял — говорящий старается показать, что свой. Кивнул:

— В добром здоровье, пошли ему Мать Коней еще лет сорок до кургана. И на плечо не жаловался.

— Так-так. Помнится, я бывал в этих краях лет пять назад в последний раз. Тогда всеми делами на зимнике заправлял Сохач. Он говорит мало, вот здесь, на бороде, седой клок. На шее носит серебряный оберег — маленькая подковка.