— Пожалуйста, возьмите сумку и выходите из кабины лифта, — послышался из динамика интеркома голос Талла.

Джарвеллис так и сделала. Она немного удивилась тому, что звук в динамике немного потрескивал — точно так же, как у нее на «Лирике». Вот только здесь потрескивание было настоящим.

— Слева от вас. — удобные каюты. Они предназначены для посетителей, прилетающих на станцию с планеты.

Джарвеллис зашагала в указанную сторону, гадая, где Талл мог разместить микровидеокамеры, но тут ей пришло в голову, что электромагнитный импульс — следствие взрыва «Лирика» — должен был их повредить. Но может быть, никаких камер и вовсе не существовало. «Наверное, этот Талл — такой же параноик, как я». Она остановилась у двери, нажала на одну из двух квадратных клавиш рядом с ней. Изнутри послышалось жужжание. Джарвеллис нажала на вторую клавишу, и дверь скользнула в сторону. На пороге женщина помедлила; возможно, она добровольно входила в тюрьму. Затем покачала головой и сделала шаг назад. Когда дверь закрылась, она уселась на пол и раскрыла сумку.

Там оказались свежие фрукты (наверное, выращенные в гидропонной теплице), сэндвичи с какой-то мясной начинкой, завернутые в полиэтиленовую пленку, и даже маленькая бутылочка вина с надписью «Passion»note 17 на ярлыке. Когда Джарвеллис отвела взгляд от содержимого сумки, она вдруг осознала, что не сможет даже вспомнить о щедрости космоадаптов. После того как люди ЦСБЗ подвергнут ее суду за контрабанду оружия, а потом сотрут ее сознание, она не вспомнит ничего. Превратится в беременную женщину, руководимую материнским инстинктом, в примитивное животное и останется такой до тех пор, пока ей не вернут сознание — сконструированное или настоящее, все равно. Главное, что это будет не ее сознание, не ее личность.

Джарвеллис застегнула сумку, встала и пошла по коридору, слыша, как в каюте звучит голос Талла, доносящийся из динамика интеркома. Значит, никаких камер нет. Она была почти уверена в том, что где-то в центре станции у космоадаптов есть какое-то транспортное средство типа антигравитационного шаттла. Но теперь ее больше занимал вопрос о том, сохранился ли в районе наружного края кольца хоть один из тех «челноков», которые находились тут изначально.

Рассвет озарил окрестности парниково-зеленым светом. Казалось бы, при такой освещенности должно было быть тепло. Однако день начался с заморозков, и потепления явно не намечалось. Два аэроцикла промчались над полуразрушенными зданиями складов в сторону обвалившегося купола. У края купола машины опустились на землю. Места только для того и хватило, чтобы поставить их рядом на сравнительно твердой почве.