Сергей посмотрел на шкалу дальномера — расстояние до медленно тянущейся к нему горловины было около пятисот метров. Судя по всему, энергетические затраты на создание этой невесомой конструкции были колоссальными.

— Командиру Сергею Волкову! Закончил идентификацию. Произошла активизация темпоральных полей. Все возможности использовать временные поля частным лицам запрещены. Судя по всему, на вас совершается нападение. Я прикрою вас половиной мощностей корабельных эмиттеров.

Сергей на мгновение отключил интерферон и посмотрел вниз. Ничего. Казалось, под ним на земле ничего не происходило: обычный планетарный пейзаж. И все же… какое-то неясное ощущение скованности. Клочки облаков застыли, рука, протянутая к переключателю щитка, приостановилась, замерла… нет, плыла, плыла…

— Командиру Сергею Волкову! Вас накрыло темпоральным полем.

Сергей стряхнул оцепенение, рука доползла к щитку бинокля. Все озарилось изумрудным огнем. Он вновь был в центре горловины, которая, расширяясь книзу, накрывала дрожащие пузыри по всему периметру.

Сергей понял, что ему надо сделать, и странно непослушными пальцами расстегнул кожух излучателя антиматерии. Выдвинулся патрубок. Вокруг него, словно искрящийся цветок, появились лепестки силового отражателя. С трудом двигаясь, он сумел настроить оружие и в тот же миг ударил. Ударил всей мощью, понимая, что сейчас произойдет.

Сквозь щиток интерферона было видно то, что не разглядел бы сторонний наблюдатель.

Ослепительный луч ударил в центральный пузырь. И вдруг растекся, заливая огнем шаровидные купола. Сквозь жидкий огонь, расползающийся по поверхности гигантского сосуда, стенки которого мгновенно раскалили звездные температуры аннигилирующей материи, было видно пылающую циклопическую конструкцию. Опорные синие нити, словно вольфрамовые прожилки невообразимой лампы, залили окрестности мертвым нефритовым светом, не переставая излучать антиматерию.

Волков выключил интерферон. В видимом спектре под ним открылся ад. Словно извержение вулкана — фонтаны ослепительного огня, расцвеченного цветами всего спектра. Все бурлило, шипело и разрывалось. Все выше, выше и выше. Сквозь этот океан огня вдруг стал медленно расти темный массивный гриб, сверху казавшийся уже не гладким, но кудрявым, бугристым, словно цветная капуста, пламенеющий радужными переливами — от бирюзово-синих и зеленых тонов до глубоких карминных и пурпурных. И вся эта невообразимая, чудовищная, словно вспухающее тесто, масса ползла ввысь, заполняя огромную воронку, за которой, словно объятый кладбищенским ужасом, притих незатронутый материк. Весь этот невообразимый катаклизм, ограниченный полем времени, сгорал сам в себе и все полз, полз в облака, к Сергею.