— Покалеченная мразь! — с выражением произнесла Нина Гата в к затылок сенобиту, продолжая сжимать кинжал так крепко, что на запястьях набухли вены.

Вуртузианская каракатица квакнула и подпрыгнула в склизкой лужице на полу. Серафима непонимающе посмотрела на груду костей, накрытую плащом, затем перевела взгляд на Нину.

— Все в порядке, моя девочка, — ответила наставница: — Ублюдок получил то, на что давно напрашивался…

Лишь сказав это, она заметила, что держит в руках только рукоять. Обломки лезвия валялись повсюду. Оно рассыпалось при ударе…

Незримый яростный зверь вдруг подхватил наставницу и шибанул о стену. Голова Нины ударилась и оставила вмятину на панелях. А зверь не унимался, снова ударил женщину о стену. Вторая вмятина уже отметилась кровью.

Перед глазами Нины все поплыло.

Игнавус поднялся. На устах играла мстительная ухмылка, черные беспросветные глаза полыхали потусторонним огнем.

— Неужели ты думала, что сможешь убить сенобита? — Мария скользнула к его ноге и по одежде забралась на руку. — Ничто не может пронзить мою кожу. В этом и состоит сила, данная мне Владыкой!!

Он сдернул Марию с руки и метнул ее в Нину Гату.

В полете змея распахнула пасть. Тело хлестнуло по воздуху, хвост издал щелчок.

Упав на оглушенную наставницу, Мария дважды обернулась вокруг шеи и стянула захват.

— Что… вы делаете? — слабо спросила Серафима у существа, стоящего подле нее. — Не нужно. Отпустите.

— Вам не должно быть никакого дела до этой старухи, — ответил Игнавус. Он подобрал с пола каракатицу, деловито осмотрел ее со всех сторон, при этом тварь два раза толкнулась в его пальцах. — Не должно быть. Никакого дела.

Мерзкая змея душила безжалостно. Нина Гата силилась вдохнуть, пыталась оттянуть змеиное тело, но не могла даже поддеть его пальцами. Сквозь мутную пелену, застилавшую глаза, она увидела, как сенобит поднял с пола пилу для грудины.

— Мама! — позвала Серафима без надежды в голосе.

В первый момент навалилась опустошающая слабость. После такого казалось невозможным не только сразиться с исчадием Хеля — даже поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

Пропасть за зубцами крепостной стены, куда Рап сбросил Думана, тоскливо и настойчиво звала отправиться следом. Даже вспышки, которые сопровождали далекий бой, не развеивали впечатления глубокой и холодной могилы внизу. Посмотрев между зубцов, Даймон отчетливо понял, сколь велика для него вероятность оказаться там вскоре.

Сенобит стоял рядом, в трех футах, лицо спрятано под капюшоном. Он почти нависал над юношей, угнетая одним присутствием. Черный меч казался пугающе огромным. В свете прожектора на лезвии горела кровь.