Горин включил первую передачу и тронулся с агрессивной пробуксовкой. Нагнать фургон не составило труда. За ним выстроилась вереница отчаянно сигналящих и моргающих дальним светом машин. Артем тоже пристроился за ними. Постепенно терпение любителей быстрой езды кончалось, и они объезжали злосчастную колымагу справа. Горин вскоре снова оказался непосредственно позади фургона. Это была «Газель» с будкой, закрытой тентом. Артем опять видел неприятную однородную массу в своем зеркале. Точнее, это было чужое зеркало, и видел это кто-то другой, но Горин каким-то невероятным образом во всем этом участвовал! И еще он чувствовал запах. Тот, что едва различался в ядовитом выхлопе «Газели». Частично он был знаком Артему: человеческие внутренности, кровь, железы, но был и другой — резкий и очень приторный…

«Газель» неожиданно, без предупреждения свернула на проселочную дорогу. Горин остановился на обочине. Уже стемнело. Он смотрел вслед исчезающим среди деревьев задним фонарям фургона, потом выключил фары и тронулся вслед за «Газелью». Главное было — не упустить ее из виду. В сумерках легковушку с выключенными фарами и не очень шумным двигателем заметить было практически невозможно, особенно если учесть, что внимание водителя «Газели» всецело поглощено ужасной разложившейся массой в его фургоне…

Мелькающие впереди фонари замерли. Горин свернул и, продираясь сквозь кусты, практически на ощупь, заехал подальше от дороги, остановился и сразу заглушил двигатель. Далеко впереди хлопнула дверца. Артем выбрался из машины и, стараясь не шуметь, направился в сторону «Газели». Он ориентировался в основном по запаху и слуху. Слух различил бульканье — из фургона что-то выливали. Нос же резанул теперь уже отчетливый тошнотворно-резкий химический запах. Силуэт водителя маячил у фургона, в руках у него был какой-то шланг, направленный в землю.

Прошло не менее получаса, прежде чем водитель забросил шланг обратно в фургон и что-то снял со своего лица. Горин догадался по очертаниям, что это был респиратор. Вскоре дверца за водителем захлопнулась, «Газель» неуклюже развернулась и поползла обратной дорогой. Артем прижался к дереву, дождался, пока та скроется за кустами, и тут же бросился к месту ее недавней стоянки.

Там была яма. Она была почти до краев наполнена темной жидкостью с резким запахом, которая впитывалась и почву и пузырилась. Горин сунул в это зловонное варево указательный палец и тут же одернул его: ощущения были как от соприкосновения с расплавленным свинцом. Кожа на пальце моментально обмякла и стала рыхлой. Если бы не новые возможности организма, то палец Артем, наверное, потерял бы. Но через мгновение тот был как новенький.