— Так уж и все? — с сомнением в голосе, но с уверенностью в душе спросила я.

— Все, — хмурясь, подтвердил он, — никого в живых не останется.

— М-да, ситуация...

— Вы как нельзя вовремя, — продолжал говорить иклиец, — нам осталось немного. Пещерники стали бы первыми...

Легкая Рука хотел еще что-то добавить, но тут шаман закончил свою архиторжественную речь и провозгласил, повысив голос до предела:

— А теперь в честь этого знаменательного события Мако разрешает нам большую охоту!

— Что за «большая охота»? — тут же спросила я у Легкой Руки.

— Сейчас все сами увидите и попробуете, — пообещал он, многозначительно улыбнувшись.

— Ох и не нравится мне эта большая охота, — пожаловалась я мужу на ухо.

Арс только хмыкнул, а шаман продолжал говорить:

— Право первой пробы мы предоставляем импе... — он осекся, заметив мой посуровевший взгляд, и исправился: — Нашей дорогой сударыне Джокер!

— Ага, — мрачно произнесла я, — еще бы знать, что тут почем.

— Тогда, — чему-то радостно засмеялся шаман-шутник, — Легкая Рука покажет сударыне, что нужно делать.

Народ почему-то развеселился не на шутку, а я забеспокоилась еще больше.

— Все будет нормально, — шепнул мне на ухо иклиец, поднимаясь с пола.

Он, обогнув меня, подошел к Мако, как здесь называли волшебный огонь, и сунул руку прямо в пламя. Секунды две ничего не происходило, но вот Легкая Рука пошевелился и, к моему глубокому изумлению, извлек из середины огня жареную курицу!

— Вот это пищевой запас, — прошептал восхищенный Арс.

— Ага, — кивнула я, — еще бы знать, как он это сделал.

А Легкая Рука уже подзывал меня к себе.

— Просто пожелайте еду, а как почувствуете что-нибудь в руке, тяните, — разъяснил он мне и предупредил: — Только смотрите, не выпускайте, иначе нам всем тут нехорошо будет.