ЭПИЛОГ
Распластанный на колоссальной электронной карте, расположенной на стене Центра управления полетами, разноцветными красками сверкал земной шар. Вытянутые в цепочку материки почтительно выстроились друг за другом. Американский континент с его форпостом Аляской начинал этот парад континентов. За ним, отделенная голубой лужей Атлантики, громоздилась гигантская туша евразийского континента. Под ним, упершись своим острием в низ карты, где располагалось белое пятно Антарктиды, лежал клин африканского континента. Словно отброшенная мощными волнами от плывущей Евразии, в гордом одиночестве на стыке Индийского и Тихого океанов плыла Австралия. И вновь с другого угла карты выползала Аляска. И словно связующая нить, через все континенты по карте пролегла белая нить – проекция на Землю траектории спутника, который дополз до своего апогея на высоте двадцати тысяч километров и теперь, все увеличивая скорость, скатывался по ветви эллипса вниз. Спутник на карте изображал небольшой красный кружочек, который неторопливо двигался по Канаде в сторону Аляски.
В огромном, под стать карте, зале сидело и стояло около сотни людей. В воздухе буквально сгущалось напряжение, исходившее от этих людей, взгляды которых были устремлены на электронное изображение земного шара. Легкий шум, стоящий в зале, постепенно становился все тише и тише и наконец смолк совсем. Красный кружок дополз до Аляски. И тут же, словно явившись перевоплощением этого исчезнувшего шума, в зале раздалась переливчатая трель звонка, и точка на карте стала пульсировать.
И вмиг огромный зал взорвался аплодисментами. Люди хлопали стоя, сидя, азартно ударяя ладонями друг о друга или вежливо соприкасая их между собой. Лишь небольшая группа людей, стоящая на балконе, опоясавшем по периметру зал, не аплодировала вовсе. Они просто стояли и смотрели на пульсирующую красную точку, похожую на забившееся сердце.
– Вот, Фекла, и все. Теперь остается только ждать.
– И сколько ждать, Сергей Павлович? – стоящий рядом с академиком Хохловым Президент России Орлов, не отрываясь, смотрел на пульсирующую точку.
– Не знаю. Надо ждать другую эпоху. Новую эпоху возрождения. Возрождения былого величия европейской цивилизации.
– Да… только в зазор между эпохами может провалиться несколько поколений.
– Ну уж как кому повезет, – академик улыбнулся, – по теории Гумилева от начала пассионарного толчка до появления нового этноса проходит около трехсот лет.