На том балу Вонримс подошел одним из последних Он произнес обычную и традиционную в подобных случаях чушь. Какие-то неоригинальные вариации на тему невинной чистоты небесного ангела, покорившего своей красотой сердце несравненного принца Дкежрака. После чего чмокнул Элькино бедро. Вполне обычное официальное лобзание, ничем не отличающееся от почти сотни предыдущих. Однако Элеонору передернуло от отвращения. Ей стало настолько плохо, что она была вынуждена покинуть церемонию, сбежать в свои покои и распечатать заветную пачку бактерицидного мыла. Потом она долго мылась под холодным душем. Горячая вода в Глогаре была редкостью. Туземцы всегда считали, что мытье в ледяной воде полезней для здоровья. Элька тогда плескалась в студеных струях до тех пор, пока посыльный Жака не вызвал ее обратно.

Вонримс бросил на пленницу мимолетный взгляд и стразу же обратился к окаменевшему у входа Какуну.

– Почему она такая тощая? Ты ее не кормил? – капризно спросил он у Какуна. – Ты что, не знаешь, для чего мы ее готовим?

– Вы сами приказали посадить ее на хлеб и воду, – затравленно пролепетал начальник стражи. – Я в точности выполнил приказ. Она совсем не похудела. Кажется, даже маленько раздобрела.

– На хлеб и воду? Я приказал? – хмуро буркнул Вонримс таким тоном, будто изобличил своего подчиненного в обмане. – Ты дурак? Я не мог повелеть подобную глупость. Почему ты мне об этом не доложил?

Какун потупился, натянув на лицо маску верноподданнического идиотизма. Ни в коем случае нельзя перечить начальству, даже если твой шеф бредит.

– В общем, так, – смилостивился граф. – Вертись как хочешь, но через час мне нужны два литра ее крови. Она – наша последняя надежда.

– Вы не поздоровались, Вонримс, – высокомерно напомнила о своем присутствии Элеонора. В ней проснулась королевская гордыня, прежде ей совсем не свойственная. – И зачем вам понадобилась моя кровь?

– Как будто вы не знаете, ваше величество, – граф плотно сжал тонкие губы и просканировал ее с ног до головы своими колючими, будто репейник, глазами. «Ваше величество» в его устах прозвучало как непристойное ругательство. – Вы же сами открыли и испытали лекарство от пепельной немочи, а теперь удивляетесь, что я собираюсь использовать ваше открытие.

– Какое лекарство? – не поняла Элька.

– Вы спасли принца Дкежрака, перелив ему свою кровь. Не так ли? – Тоненькие, будто нарисованные усики Вонримса радостно распушились на кончиках.

– И ты решил… – Элька задергалась, пытаясь освободить скованные за спиной руки от наручников. – Безумец!

– Возможно, – легко согласился граф. – Но это единственный способ спасти наш род.