– Ну, сука, будешь говорить или мозги тебе порвать?

В ответ раздался стон, боль была такая, что говорить Тараненко не мог.

– Не хочешь отвечать? – Ваха поднял голову и кивнул Малику. – Зови Фаттаха!

Телохранитель выглянул в открытый проход и махнул рукой. Вошли командир отряда Глиняных и с ним Хомяков.

– Мартин, ты хотел знать, что происходит? – На лице Вахи сияла улыбка. – Ну-ка, Паша, расскажи Чистильщику, почему он захватывал пустой зал!

Сержант начал торопливо рассказывать, что он видел и что ему кажется.

– А почему ты мне сразу не сообщил? – спросил Свенсон, когда тот умолк…

– Да кто бы мне поверил? – Хомяков отвечал так, как учил его Ваха. Надо было показать, что швед никого не слушает и никому не доверяет, потому и терпит провал за провалом. – Мою рацию отобрал тов… вот он, – сержант махнул рукой в сторону безвольно стоявшего на коленях Тараненко. – А как я еще мог доказать свои подозрения?

– Ну а сейчас? – спросил Сартов, подступая к прапорщику. – Сейчас-то где доказательства?

– Доказательств полно! – Ваха с вызовом посмотрел на Георгия. – Паша, скажи, у вас существовали какие-то сигналы? Тайные, о которых никто не знает?

– У нас нет, а вот у прапорщика и това… и капитана Мохова, да! – бодро доложил Хомяков. Он хорошо помнил, как Фаттах, слушавший эфир за стеной, сообщил о щелчках. – В случае опасности они дают два нажатия на тангенту, а потом три. Я сам слышал об этом!

– Это так? – Сартов повернулся к Тараненко. – Я тебя спрашиваю, это правда?

Виктор лишь бессильно мотнул головой. Мартин и Георгий озадаченно переглянулись. С одной стороны, они понимали, что нет такой подлости, на которую Махмудов не пошел бы ради достижения своей цели. Но с другой, кто-то же предупредил беглецов и те сумели уйти от големов! Бросили все, даже генератор, ради которого так рисковали, и ушли!

– Да вы посмотрите, что у него было в руках! – Ваха показал носком башмака на упавшую на пол рацию. – Зачем он ее взял, как только я сообщил, что Мохов рядом? Когда я входил, специально посмотрел, руки у сапога были свободны. А только я прогнал дезу про беглецов, так прапор сразу схватился за нее и ну давить на передачу. Фаттах, ну-ка скажи старшему голему, что ты слышал в наушниках!

– Два включения, затем три. – Глиняный протянул свой шлем Свенсону. – Вот такие!

Фаттах поднял с пола рацию и, не перестраивая ее, нажал на тангенту. В динамике раздался щелчок.

– Я не повторяю сигнал, вдруг Мохов рядом, – пояснил Глиняный, как бы давая понять, что факт предательства ротного больше нет смысла оспаривать. – Этим лучше воспользоваться, когда мы найдем его нору и начнем выкуривать оттуда.