На месте Черной Вдовы он первым делом двинул бы…

– Эй, тигренок! – сказала Маллин ему прямо в ухо.

Комков вздрогнул от неожиданности.

Она куталась в свой подбитый мехом синий плащ и улыбалась, довольная произведенным эффектом. Задумавшись, Комков не заметил, ни как проводили гонца, ни как Высокая вышла за ним из шатра.

– У тебя был такой серьезный и неприступный вид, что Рохан не решился к тебе подойти. Пошли, ужин стынет.

Орда возвращалась к Сальвейгу. Шли быстро, без дневок. Комков все время был рядом с Маллин, среди ее птицеголовых. Про Жульена она, казалось, забыла. Комков, боясь сглазить, не напоминал ей. Вдруг Черная Вдова переменит свое жестокое решение.

Зима, которая в этом году заявилась несколько раньше обычного, почти полностью вступила в свои права, снега было еще маловато, но морозило уже основательно. Через четыре дня Орда встала лагерем у Сальвейга. Смотреть на город, вернее, на то, что от него осталось, было страшно: закопченные стены с широкими проломами, через которые были видны такие же обугленные, разрушенные, запорошенные снегом дома. Сальвейг просто выжгли, о судьбе жителей Комков даже не стал спрашивать. После полудня к Маллин прискакали вестовые, она вызвала тысячников и выгнала Комкова из шатра «к собакам на мороз». Андрей направился к Жульену.

Тот сидел в своей юрте и пил горячий отвар из большой пиалы. Судя по выражению лица, отвар был гадким на вкус. Шаман злобно глянул на вторгшегося без спроса Комкова, зашипел и торопливо убрался. Андрей занял его место рядом с выздоравливающим. Выглядел тот куда лучше, чем при первом посещении.

– Здравствуйте, Жульен.

Барон, морщась, допил отвар, поставил пиалу и только тогда сказал:

– Значит, Нанта не подвели глаза… Это были вы, Анджей. Он рассмотрел вас со стены накануне штурма. Я не поверил ему, и, видимо, зря.

– У нас с ним был поединок там, в воротах.

– Ну, судя по тому, что вы здесь, исход мне ясен…

– А как Чуб? – спросил Андрей.

Барон закашлялся, схватив мятый платок, отхаркнул туда. Комков заметил, что на платке осталась кровь.

– Чуб погиб раньше, в кавалерийском сражении.

– Мне жаль, – пробормотал Андрей, чувствуя, как глупо и фальшиво это звучит.

Жульен вяло махнул рукой.

– Война, и мы по разные стороны… Печально, что вы, поданный Империи, сражаетесь против нее.