На какое-то мгновение Людмила задумалась о том, как поступило вышестоящее командование с двумя немцами, которых она вывезла из украинского колхоза. Трудно было свыкнуться с тем, что смертельные враги неожиданно превратились в союзников, и столь же трудно было понять, что нацисты — такие же люди, как она сама. Было легче, когда они казались лишь маленькими серыми фигурками, разбегавшимися, точно вши, от очередей ее пулеметов.

Людмила взглянула на атлас, разложенный на коленях. Отсвет с приборной доски позволил ей свериться с установленным маршрутом полета. Самолет прошел над рекой. Быстрый взгляд на часы сообщил Людмиле, сколько времени она уже находится в воздухе. Да, это, должно быть, река Словечна, а значит, дальше нужно лететь на юг. Прямо сейчас.

Дыхание Людмилы стало коротким и учащенным, когда впереди, на горизонте, она заметила огоньки. Ящеры до сих пор не отказались от дурацкой привычки освещать свои лагеря по ночам. Возможно, думали, что это поможет уберечься от наземных атак. Учитывая дальность и силу их оружия, может, это действительно помогало. В конце концов, Людмила — не маршал Советского Союза, чтобы обладать всеми необходимыми знаниями тактики наземного боя. Зато она знала: когда видишь цель, стрелять по ней намного легче.

Людмила не могла набрать высоту и затем беззвучно скользнуть в атаку, как она поступала, сражаясь против нацистов. Любой самолет, атаковавший Ящеров на сравнительно большой высоте, разлетался на мелкие кусочки. Горький опыт научил: держись пониже — имеешь шансы выжить.

Шансы не всегда были в пользу людей; Ее авиаполк перестал существовать. От прежних двух десятков боевых подруг остались три или четыре летчицы. Разумеется, после этого авиаполк давно уже не делал массовых вылетов. Одновременное нахождение в небе большого количества самолетов вызывало гнев ящеров, как ничто другое. Теперь «кукурузники» летали поодиночке или вдвоем, но не звеном.

Свет впереди становился ярче. Палец Людмилы опустился на гашетку спаренных пулеметов. Она разглядела: то, что поначалу было принято ею за холмик, на более близком расстоянии оказалось группой каких-то машин под маскировочной сеткой. «Грузовики», — подумала Людмила. Свои почти неуязвимые танки ящеры редко маскировали столь же тщательно, как люди.

Людмила нажала гашетку. Под крыльями застрочили пулеметы. Маленький «У-2» качался, словно лист в осеннем воздухе. Искры трассирующих пуль помогали ей целиться.

Ящеры почти сразу открыли ответный огонь. Судя по вспышкам выстрелов с земли, у них было больше оружия, чем у немцев. Людмиле показалось, что по самолету одновременно ударили десять тысяч автоматных очередей-. Матерчатая обтяжка крыльев «кукурузника» издавала звонкие хлопки, когда ее пробивали пули.