Но за винтовку не схватился. Вместо этого он затеял разговор со своим товарищем. «Кто эти двое? — думал Егер. — Солдаты? Партизаны? Просто бандиты?» Разговор частично шел на идиш, который Егер еще понимал, а частично — на непонятном ему польском. Если бы еврей, находившийся спереди, был бы не столь бдительным, Егер, возможно, сумел бы вырваться. Но в этой ситуации ему ничего не оставалось, кроме как ждать, пока захватчики решат, что с ним делать.

Спустя несколько минут один из находившихся сзади сказал:

— Ладно. Слезай с лошади.

Егер спешился. У него невероятно болела спина. Он был готов повернуться и начать стрелять при самом ничтожном подозрительном звуке. Он не будет пассивной жертвой, если они рассчитывают именно на это. Но затем человек за его спиной сказал:

— Можешь повесить винтовку на плечо, если не возражаешь.

Егер колебался. Такое предложение могло оказаться уловкой, чтобы убаюкать его бдительность и сделать более легкой добычей. Но он и так уже находится во власти евреев.

Ни один боец, который хоть немного соображает, не оставит врагу оружие. Может, они решили, что он им не враг? Егер повесил винтовку на плечо и спросил:

— Что вы намерены со мной делать?

— Пока не решили, — ответил Йоссель. — Для начала пойдешь с нами. Отведем тебя к тому, кто сумеет помочь нам разобраться.

Должно быть, на лице Егера все-таки отразились какие-то опасения, ибо Йоссель добавил:

— Нет, не к ящеру, к одному из нас.

— Хорошо, — сказал Егер. — Но возьмите с собой и лошадь. То, что находится у седла в мешочках, важнее, нежели я, и вашему командиру нужно узнать об этом.

— Золото? — спросил тот, кто велел Егеру слезть с лошади.

Егеру не хотелось, чтобы евреи подумали, будто он — один из тех, кого можно ограбить.

— Нет, не золото. Если люди из НКВД не ошиблись, я везу здесь такой же материал, какой ящеры применили при уничтожении Берлина и Вашингтона.

Это произвело впечатление.

— Погоди, — медленно проговорил Йоссель. — Русские позволили тебе увезти этот… этот материал в Германию? Как такое случилось?

«Почему они не забрали себе все?» — вот что подразумевал его вопрос.

— Если бы могли, уверен, что они обязательно оставили бы себе всю добычу, — улыбнувшись, ответил Егер. — Но я уже говорил, что материал захватывала совместная советско-германская боевая группа. И сколько бы ни было у русских причин ненавидеть нас, немцев, они знают также, что наших ученых нельзя сбрасывать со счетов. И потому…

Егер похлопал по мешочку.