— Интересно, что они будут делать теперь, — сказал Ассишкин. — Не те, кто бесчинствовал сегодня, а их начальство, которое приказало поставить здесь батарею.

Ответа долго ждать не пришлось. Очевидно, один или несколько ящеров остались в живых и связались по радио с Люблином, поскольку уже через час несколько грузовиков с ящерами катило по улицам Лешно. Когда ящеры на следующий день уехали, они забрали с собой ракетные установки. Теперь, если установки и стреляли невпопад, то в другом месте.

Когда ящеров поблизости не осталось, у Анелевича больше не имелось поводов все время сидеть дома. Зофья Клопотовская часто подстерегала его и тащила в кусты, или еще куда-нибудь. После долгого воздержания он первое время с удовольствием следовал за ней, но постепенно его пыл начал угасать.

Мойше Анелевич никогда не поверил бы, что почувствует облегчение, когда ящеры установили ракетную батарею по соседству с Лешно, а теперь он с еще большим удивлением обнаружил, что был бы не прочь, если бы они вернулись.

* * *

Растрепанный солдат что-то отчаянно кричал по-русски. Когда Джордж Бэгнолл понимал его недостаточно быстро, русский наводил автомат на летчика, лишившегося своего самолета.

Бэгнолл был сыт по горло криками на русском языке. Впрочем, ему успела осточертеть и немецкая речь — и хотя между двумя языками имелось очень мало общего, во время боя они становились похожими. Он встал, презрительно отодвинул в сторону дуло автомата и проворчал:

— Почему бы тебе не засунуть эту штуку себе в задницу — или предпочитаешь, чтобы я тебе помог?

Он говорил по-английски, но его тон — и манера поведения — не оставляли никаких сомнений Русский перестал обращаться с ним, как с низшим существом, и наконец увидел в нем офицера.

Бэгнолл повернулся к Джерому Джонсу.

— Что хочет этот проклятый болван? Сейчас я говорю по-русски лучше, чем когда мы сюда попали — не слишком хорошо, поскольку раньше не знал ни слова — но я совсем перестаю его понимать, когда он чешет так быстро.

— Попытаюсь выяснить, господин, — ответил Джонс.

Оператор радиолокационной установки немного говорил по-русски, когда они приземлились в Пскове. Теперь же, спустя несколько месяцев — и, вне всякого сомнения, большой практики с прекрасной Татьяной — с завистью подумал Бэгнолл — Джонс объяснялся почти свободно.

Он что-то сказал русскому солдату, который в ответ опять закричал, показывая на висевшую на стене карту.

— Как обычно? — спросил Бэгнолл.

— Как обычно, — устало кивнул Джонс, — хочет знать, следует ли его отряду подчиниться приказу генерала Чилла и отступить от второй линии обороны к третьей. — Он снова перешел на русский, успокоил солдата и отослал его обратно. — Они подчинятся, хотя генерал и нацист. Вероятно, они бы выполнили его приказ два часа назад, если бы Иван не отправился нас разыскивать. Будем надеяться, что Бог не накажет их за упрямство, и они не понесут слишком больших потерь.