— А мы готовы пойти на все, чтобы избавиться от них, — кивнул Гроувс. — Да, сэр, я понимаю, что вы хотите сказать. Как странно: наша стратегия ничем нас не ограничивает, а ящеры, обладающие гораздо более мощным оружием, вынуждены думать о последствиях.

— Вот именно, — согласился Рузвельт. — Если мы — я имею в виду человечество — получим возможность сказать: «Может быть, нам не удастся удержать наш мир, но и вы его не получите», нашим чешуйчатым друзьям будет, о чем подумать. Их флот с колонистами прибудет сюда через поколение. Насколько я понял, отозвать его невозможно. Если ящеры превратят Землю в пустыню, колонисты окажутся в положении гостей, которых пригласили на вечеринку в сгоревший дотла дом: все оделись в лучшую одежду, а идти некуда!

— И никто не даст им шланга с водой, чтобы погасить огонь, — заметил Гроувс.

ФДР усмехнулся.

— Приятно слышать, что вы обратили внимание на мою речь, посвященную ленд-лизу.

Всякий военный, который не обращает внимания на то, что говорит его командующий, является самым настоящим идиотом — во всяком случае, Гроувс думал именно так.

— Вопрос состоит в том, — ответил генерал, — как далеко мы готовы зайти в подобных рассуждениях, сэр. — Какое решение примут ящеры, если окажутся перед выбором между поражением в войне и нанесением ответных ударов?

— Я не знаю, — сказал Рузвельт, что заставило Гроувса оценить его честность — Однако вот что я скажу вам, генерал — по сравнению с теми проблемами, с которыми мы столкнулись сейчас, эта не кажется мне такой уж важной. Я хочу, чтобы вы и ваша команда сделали все, чтобы побыстрее создать первую атомную бомбу, а потом как можно больше других. Если нам суждено проиграть, я бы предпочел сделать это под грохот пушек, а не с поднятыми руками.

— Да, сэр, я тоже, — заявил Гроувс. — Мы сделаем все, что в наших силах, сэр.

— Не сомневаюсь, генерал. — Рузвельт развернул свое инвалидное кресло и покатил к дверям.

Он успел распахнуть створки, прежде чем Гроувс вышел из-за стола На измученном лице Президента мелькнула такая знакомая улыбка. Ему нравилось сохранять независимость — насколько позволяло его положение

«И в этом отношении», — подумал Гроувс, — «он являлся отличным представителем всей планеты».

Глава XVIII

Глава XVIII

Мордехай Анелевич не мог даже представить себе, что испытает облегчение из-за того, что ящеры поставили ракетную батарею возле Лешно. Теперь он мог не выходить из дома, а значит, некоторое время не встречаться с Зофьей Клопотовской.

— И дело вовсе не в том, что она мне не нравится, — объяснял он доктору Джуде Ассишкину, когда они склонились в тот вечер над шахматной доской.